Трава такая мягкая, сочная, зелёная. А солнце ещё никогда не было таким ласковым. Его лучи греют кожу и пробиваются сквозь закрытые веки, погружая мир в розовый океан света. Лёгкий ветерок несмело колышет волосы и нашёптывает: «Сейчас лето, расслабься, просто лежи здесь, забудь обо всём, отдохни…».
– Тони!..
Тони открыл глаза и поднялся, помахал рукой.
– Я здесь!
Ника – лёгкая, упругая, почти в невесомом сарафане, загорелая и смеющаяся – присела рядом на мягкий ковёр из травы, отчего подол сарафана приподнялся немного выше положенного. Тут же прильнула к Тони и поцеловала в самые губы. Но поцелуй длился недолго.
– Ты прятался от меня?
– Нет…
Тони не нашёлся, что ответить. Он и сам не понимал, зачем сейчас сидит здесь – на опушке леса, под жарким солнцем и пронзительно-синим небом. И нет, он точно не хотел сбежать от Ники. Напротив – он искал её. Но она сама нашла его.
И снова поцелуй, от которого голову покинули все мысли.
Сладкие прикосновения губ и крепкие объятия длились целую вечность. Но этого было мало. Целой вечности мало, чтобы быть с Никой.
Что это?
Ника оторвалась от Тони, улыбнулась, но её лицо тут же будто заволокло туманом.
– Тони, прости.
Голос Ники доносился откуда-то издалека, хотя она была здесь, его руки лежали на её теле, его глаза пытались разглядеть её глаза через странную дымку.
Ника замахнулась, в её руке что-то блеснуло. И в ту же секунду в самое сердце Тони вонзилась острая игла.
– Прости…
Тони даже вскрикнуть не успел. Ника пронзила его. Её руки лежали на его груди, из-под них сочилась кровь. А её лицо превратилось в бесформенное облако серого тумана. Ни разглядеть, ни вспомнить, как оно выглядит. И боль. Острая, бесконечная боль растеклась от груди по всему телу, заполнила руки и ноги, проникла в голову, заставила мозг метаться, биться в конвульсиях о черепную коробку, кричать от ужаса и безысходности…
Протяжный стон, невыносимая боль во всём теле, нечем дышать, вокруг абсолютная тьма. Мысли спутаны, в голове обрывки сновидений и полная неразбериха. Язык прилип к нёбу, в нос ударил какой-то острый медицинский запах.
Тони попытался открыть глаза, и это удалось ему не с первого раза. Ещё несколько минут он мучительно приходил в себя, ощущая, как унимается боль и успокаивается сердце, как глаза привыкают к тусклому свету, как в голове возникают картины из прошлого и выстраивается ощущение реальности.
Хуже выхода из гибернации только падение в чёрную дыру…
Через полчаса камера, проведя все установленные регламентом реабилитационные мероприятия, выпустила Тони на волю. Он с трудом поднялся из ложемента и, покачиваясь, вышел в рубку. Корабль оживал вместе с его пилотом: уже заработал главный компьютер, повсюду зажглись экраны и индикаторы, загудели вентиляторы, что-то зашуршало, создавая привычную атмосферу.
Но Тони интересовало другое: как отработал полётный компьютер, который никогда не спит, а все годы ведёт корабль сквозь космическую пустоту. Ещё при прошлом перелёте система сообщила о наличии нескольких ошибок в одном из секторов, и, если ошибки будут накапливаться – придётся вводить в строй резервную систему. А хотелось бы поберечь её до лучших времён…
Тони взглянул на один из экранов. Почти двенадцать лет! Но почему такая задержка? Он же твёрдо помнит, что установил прыжок на десять лет и два месяца. Наверное, автоматика сочла нужным продлить полёт. А может с компьютером случилось именно то, чего так боится Тони?
Следующие сутки Тони приходил в себя, оценивал окружающую обстановку, вычислял параметры движения корабля и своё точное расположение. Всё верно, он прибыл в назначенную точку, но более чем на полтора года позже. А всё потому, что три года назад корабль столкнулся с непредвиденной гравитирующей массой и со слишком плотной средой, поэтому компьютер раньше приступил к торможению. Отсюда и задержка.
Оказывается, Тони был на волосок от гибели.
Ничего, бывает.
Если Тони не ошибается, у него в запасе ещё четыре портала. А там придётся запрашивать Землю и…
Тони отбросил эти мысли. Есть ещё четыре портала, это целая уйма времени – хватит чтобы состариться. Или, на крайний случай, провалиться в чёрную дыру из-за ошибки в расчётах очередного прыжка.
Началась рутина, которая продлится четыре или пять месяцев. Сначала сбросить скорость – это месяца два. Потом подойти на удобное расстояние от местного солнца и пристроить портал. А затем снова два или три месяца на разгон, после чего можно снова со спокойной душой уйти в гибернацию. Чтобы опять очнуться лет через десять.
Кажется, совсем недавно Тони поставил свой первый портал, но прошло уже по меньшей мере две сотни лет, затерявшаяся в бесконечной череде гибернаций и болезненных пробуждений. Только вот раньше не было снов, а сейчас… И почему Ника стала приходить к нему именно сейчас?
Звезда – почти что наше Солнце. Может быть чуть ярче и чуть жарче. По первым наблюдениям – пять крупных планет, наверняка есть ещё, но аппаратура корабля не позволяет обнаружить сразу всё. И возможно, что среди этого вороха планет есть обитаемая. Хотя в зоне обитаемости никаких сколько-либо крупных тел не обнаружено. Да и не его это дело. Он – лишь Первый, лидер, тот, кто своим ходом добирается до далёкой звезды, ставит портал и летит дальше. А вот те, кто придёт сюда через портал, и пусть изучают эту систему, сводят в реестры все планеты и разбираются в наличии здесь жизни.
