В подъезде стояла гулкая тишина. Нос раздражал едкий, но всё равно в чём-то приятный запах краски. Есть же традиция: красить все подъезды, оградки – всё, что хорошо и плохо стоит, одновременно именно поздней весной, чтобы от удушливого запаха было некуда скрыться. Подошвы истоптанных кроссовок тихо шуршали при шагах по серым каменным ступеням, а потом уже металлическая сварная лестница натужно поскрипывала под весом неожиданного посетителя.
Всё же были некоторые преимущества в том, чтобы снимать квартиру на последнем этаже – всегда можно было попытаться выйти на крышу без особых усилий. К тому же в их доме постоянно забывали запереть ведущую туда дверь и даже ленились привинтить на положенное место лист жести, так что это выглядело совсем как приглашение, заходи не хочу. Вот и сегодня эта дверь, несмотря на все нормы безопасности, была открыта, и Илья без труда, преодолев ещё одну короткую лесенку, вышел на свежий воздух.
Ему в глаза сразу ударил свет едва-едва начавшего заходить солнца. Парень, так же, как и его предшественники, не особо заморачивался с закрытием заветного пути на крыши, и просто захлопнул не особо надёжную дверь. Волосы стали перебирать ласковые пальцы весеннего ветра, слегка прохладные, но от того не менее приятные. Илья улыбнулся, распахнул на груди джинсовку, сосредотачиваясь на ощущениях, стараясь как можно лучше их запомнить. Нужно же напоследок подумать о чём-то приятном.
Он уверенно обошёл лифтовую комнату, намереваясь подойти к краю крыши, но неуверенно замер, увидев там фигуру девушки. Та сидела, скрестив ноги по-турецки, вплотную к низкому ограждению. Что-то Илье показалось знакомым в этих развевающихся светлых волосах и острых плечах. Подумал. Не отказываться же от своих планов из-за неожиданных свидетелей, к тому же девушка может и уйдёт скоро и мешать не будет. Поэтому Илья выпрямился, двинувшись прямо к невысоким перилам. Глядя только на медленно спускающееся к горизонту солнце, он сел в метре от незнакомки.
Глаз дня с каждой секундой словно наливался краской, из чисто-белого становясь ярко-оранжевым. Илья с детства любил смотреть на заход солнца, ещё с того дня, как отец рассказал ему, что в день, когда умирает художник, ему даётся шанс создать свой последний шедевр – расписать закатное небо. Интересно, будет ли завтрашний закат его собственным творением?
–Илья? – а он, будучи погружённый в свои мысли и не заметил прикованный к нему взгляд сидящей неподалёку девушки.
Теперь он наконец-то повернул голову и так и застыл на месте. Уж где-где, а при таких обстоятельствах он бывшую ещё не встречал. Бывало, конечно, разное, но чтоб так – ни разу.
–Привет, Тина, – он выдавил из себя вымученную улыбку. Ни сил, ни желания для этого не было, но манеры всё равно оставались с ним до самого конца. —Какими судьбами? Ты же вроде раньше с родителями в Раменках жила.
Да, он прекрасно это помнил, потому что раньше и сам там жил. И больше того, ходил с Кристиной в одну школу, в один класс.
–Жила, да только с полгода назад съехала сюда. Я снимаю тут квартиру на втором этаже, – без особого энтузиазма ответила девушка.
–А что так? Помнится, твои родители были радикально против того, чтобы ты съезжала до того, как универ окончишь, – вновь поинтересовался парень, сам не понимая, зачем.
–А, да поссорились с родителями серьёзно, уже полгода не общаемся, так что наконец-то смогла почувствовать свободу на вкус, – Тина пожала плечами и приподняла уголок губы, но это выглядело совершенно безрадостно и даже отдалённо не походило на ухмылку.
Илья недоуменно приподнял брови. Та Кристина, которую он помнил, была тише воды ниже травы, никогда не ввязывалась в любого рода конфликты, тем более с родителями. Вся такая пай-девочка, ангел без крылышек и всё такое. Но то, что она сделала дальше, удивило Илью даже больше, чем ранее сказанное. Из кармана куртки Тина выудила пачку сигарет, аккуратно вытянула одну и вновь стала рыться в карманах.
–Чёрт! Зажигалку посеяла, – ругнулась она, теперь уже недовольно глядя на тонкую сигарету в своих пальцах.
Илья как раз тоже достал из джинсовки пачку и собирался закурить. Он сначала поджёг свою сигарету, а потом протянул зажигалку Кристине, которая ту благодарно приняла. Её пальцы были холодными, как ледышки. Щелчок. Тонкая струйка дыма поплыла по воздуху.
–Спасибо, —Тина улыбнулась, отдала зажигалку обратно и, закрыв глаза, глубоко затянулась, даже не закашляв.
Илья сделал тоже самое. Он смотрел на окрашивающиеся в красный перистые облака, а в лёгких будто зажигались маленькие искорки. Он выдохнул облачко дыма, и запах неприятно защекотал нос. Легче не стало, но хотя бы мерзкая нервозность, мучившая его весь день, отошла на второй план. Он просто мог позволить себе сосредоточиться на монотонном действии, не думая ни о чём другом.
–Тина, с каких пор ты куришь? Не пойми неправильно, я не осуждаю, – спросил Илья через несколько минут, скурив сигарету наполовину. —Просто, помнится, ты была прям помешана на здоровом образе жизни, спорте и всём таком. Да и меня ты уговаривала бросить.
О да, он очень хорошо это помнил. Он начал курить летом перед выпускным классом, и в школе на переменах часто выбирался с территории школы через дыру в заборе, чтобы отвлечься несколькими затяжками. А Тина, после того как они начали встречаться, стала бегать с ним. Илья удивлялся и не понимал этого, потому что прекрасно знал, что она на дух не переносит запах табака. На все его вопросы Кристина просто отвечала, что хочет провести с ним побольше времени. Сама она всегда отказывалась, когда он предлагал угостить её сигаретой, и время от времени начинала пытаться расписывать ему достоинства жизни без курения, побуждая его бросить, но он никогда не воспринимал это всерьёз. В такие моменты Илья просто откладывал сигарету, обнимал свою девушку и так нежно, как только мог, целовал. «Зато сейчас у нас баланс: такая хорошая ты, и такой плохой я. Разве тебе не нравится?» – шептал он ей в волосы, а она лишь тихо смеялась, утыкаясь носом в ложбинку у его шеи.
