— Говорят, ты изучаешь историю Великого Исхода и галакт? — Скевос скользнул в угол. Взмахом руки открыл панель и выхватил кубик с напитком, затем шагнул к следующей панели.
Контральто Маши торопливо перевело слова Скевоса.
— Пытаюсь, — сдержанно ответила я.
И отступила к выходу.
— Останься, — то ли предложил, то ли приказал Скевос, стоя ко мне спиной.
Я замерла на месте. Пробормотала:
— Слушаю и повинуюсь, о великий. Что ещё? Упасть тебе в ноги? Полизать пятки?
Скевос живо обернулся. Заявил, присматриваясь ко мне с нехорошим интересом:
— Это было заманчивое предложение. Но лизать лучше не пятки…
— Скев, — предупреждающе сказала я. — Давай жить дружно. Я глупо шучу, ты умно смеешься над моими тупыми шутками. Но не делаешь из них далеко идущих выводов!
Маша скороговоркой выдала перевод, Скевос с ухмылкой заметил:
— Сколько самокритики. Однако предложение было вовсе не глупым, и в другое время я бы вдумчиво его исследовал. А пока просто запомню. Хочешь посидеть со мной?
Он взмахнул ладонью, с потолка спланировали три пластины. Зависли над полом — две на высоте колена, как положено сиденьям, одна на высоте бедра…
А я вдруг осознала, что на этот раз Скевос именно предложил. Не приказал. Впрочем, отказаться я все равно не могла — по причине контракта о моем добровольном согласии на все.
Скевос, уже устраиваясь за столом с выбранными упаковками, объявил:
— Мозг у меня на пределе. У тебя, думаю, тоже. Поэтому я урвал минутку, чтобы просто побеседовать. Хочешь что-то спросить?
— Куда мы летим? — Я быстро уселась напротив него.
Скевос улыбнулся, довольно прижмурив глаза.
— На Архелау. Забавный мир, где есть спрос на новые штаммы вируса Пафиус. Кроме того, там сейчас полыхает конфликт между двумя местными группировками. Конфликт небольшой, локальный, но многообещающий...
Скевос прервался. С размаху воткнул соломинку в кубик со светлым вином, и продолжил:
— Все населенные земли Архелау поделены на сектора. И в каждом хозяйничает свой правитель. Но один из них, регул-врен сектора Ориндари, Гру Шиассен, недавно потерпел поражение. Его армию разгромили в орбитальной войне, и победитель уже объявил себя новым регул-вреном. Однако у Шиассена ещё остались союзники, и он готов испробовать наши челноки в деле. Конечно, при условии большой скидки. Если Шиассен выиграет хотя бы пару стычек, челноками Орилона заинтересуются и другие правители. Как последним шансом на случай, когда погибнут все бойцы с измененным сознанием… есть ещё вопросы?
— Так ты не просто торгуешь? — торопливо спросила я. — Ты лезешь в политику?
— Политика — это деньги, Наташа. Красивые фразы об интересах миров сверху, огромные прибыли снизу… я не могу не лезть в политику, там плавают самые большие барыши. Кстати, мне придется сделать пробный вылет, чтобы показать наш челнок в действии. Будет весело мне и страшно мишеням. Полетишь со мной? Извини, но это единственное развлечение, которое я могу предложить. Архелау ты не увидишь. С твоим вирусом там лучше не показываться.
Он сделал паузу, я тихо произнесла:
— Понимаю.
Скевос одно мгновенье меня рассматривал. Следом оживленно пообещал:
— Зато ты увидишь настоящий космический бой! И побываешь в нем, сидя под надежной защитой. Я понимаю, тяжело жить, имея в собеседниках только меня. Безвылазно сидя на корабле…
Он словно извинялся, и я ощутила тень смущения. Пусть Скевос воспользовался ситуацией как хотел — но без него лежать бы мне замерзшим трупом на Алидануме. Или быть там рабыней.
— Я вспоминаю Ворисона, — пробормотала я. — После этого затворничество на корабле кажется удивительно приятным.
Глаза Скевоса блеснули.
— Только затворничество? А про меня ни слова? Но да, Ворисон из тех типов, что меняют женщин. Причем во всех смыслах. У дам после таких господ на многое открываются глаза. Впрочем, хватит о Ворисоне. У тебя есть ещё вопросы? Или просьбы?
Я помолчала, размышляя. Время от времени интеллект корабля кое в чем отказывал…
— Можешь открыть мне доступ к информации о вирусах? — наконец выпалила я.
Скевос внезапно заинтересовался коробкой, стоявшей перед ним. Бросил в рот пару ломтиков, орудуя шпилькой-вилкой — один за другим, без паузы. Пожевал. Запил вином.
И только после этого снова взглянул на меня.
— Базы данных по вирусам, вот как? Но чтобы понять, о чем там речь, надо знать очень многое. Разбираться в биохимии, неврологии, эндокринологии, молекулярной биологии, бионике протоформ… причем на высоком уровне. Зачем тебе это? Ты вирусолог?
— Нет, конечно…
— Тогда базы данных тебе ни к чему, — отрезал Скевос. — Понимаю, у тебя личный интерес к вирусам. Особенно к некоторым из них. Но все свои вопросы ты можешь задать мне. Начинай.
Я облизала разом пересохшие губы и глотнула из кубика кисло-сладкой жидкости, похожей на фруктовый сок. Попросила:
— Расскажи мне о рабских вирусах. О вирусе Эреба, в частности.
Скевос вскинул одну бровь.
— Все рабские вирусы, Наташа — это настолько большая область вирусологии, что рассказывать о них придется не один день. И даже не один месяц. Однако я могу в общих чертах пересказать то, что сообщил о вирусе Эреба мой меданализатор.
