Пожилая женщина в блаженстве обсасывала палец за пальцем на своей тощей руке. Не удержавшись, слизнула кровавую капельку возле локтя. Бигуди на седых волосах съехали набок, а некоторые и вовсе раскрутились, и повисли, зацепившись зубчиками за колтуны. Халат распахнулся, обнажив старенькое потянутое неглиже. Но женщина не обращала на этого никакого внимания. Жаль, времени мало. Жрать охота, но добычей придётся делиться. Шикарный заказ! Отличный улов!
Свободной рукой она извлекла изо рта последнего трупа осколок зеркала. В нём отразился обезумевший от страха мужской глаз. Он вращался так, словно пытался выпрыгнуть из кусочка стекла, но ему это не удавалось. Хмыкнув и подмигнув этому глазу, женщина засунула осколок в карман. К пяти таким же. Вцепиться в плоть зубами ей уже не хотелось. Бессмысленно. Ведь то, что осталось «для людей» испарится, едва на гроб кинут первую горсть земли. Всё самое вкусное достанется Стае.
Стуки и призывы открыть дверь, она игнорировала. А вот полицейская сирена заставила её поморщиться и наскоро вытереть окровавленные руки.
Её мало волновало, как люди будут вести следствие. Соседи жертв видели через окно, как она добивала одного из людей ножом на кухне, да и наверняка слышали их вопли, так что, сомнений в том, кого объявят убийцей, не было никаких. А разыгрывать самоубийство настроение не было. Поди потом, выбирайся из морга и выкрадывай «улики»…
Несколько торопливых шагов, и вот она уже стояла в ванной комнате и складывала осколки в небольшую шкатулку с зеркальной крышкой. А из большого зеркала её отражение прятало лицо в руках и рыдало навзрыд. Только вот отражение было одето в домашнюю хлопковую футболку, и ткань была покрыта пятнами от пропитавшей её влаги, словно ей пытались вытираться. А волосы женщины хоть и были растрёпаны, но висели нечёсанными седыми прядями.
Стремительно чернеющая шкатулка отправилась в карман бордового халата в крупный цветочек. Женщина зубасто улыбнулась своему отражению, и прислонила ладонь к гладкому стеклу.
Когда дверь вышибли, и в квартиру вломились сотрудники полиции, они нашли лишь шесть трупов, да отпечаток ладони с частицами крови жертв на зеркале.
На людей в форме по ту сторону стекла скучающе смотрела седая женщина, ожидая, когда они покинут квартиру, чтобы можно было принять любое из доступных обличий и спокойно отнести добычу домой.
***
Первое, что расслышала Лида, едва отворив дверь, – это экспрессивный мат супруга на сопартийцев во время очередного выгула в данж. Вслушиваться обычно не имело никакого смысла, и до неё долетали только особо громкие восклики:
– Олени!!! Держи мид! Ну кто так хиляет?! Бля… !
Тяжёлые пакеты с характерной белой цифрой на красном квадрате прошуршали на пол. Серый пуховик отправился на вешалку. Шапка распушила тонкие русые волосы, которые незамедлительно вздыбились на манер одувана, стали лезть в глаза и притягиваться к висящей в коридоре одежде.
– Зая, разбери продукты! – крикнула Лида от входной двери, снимая сапоги.
Супруг не услышал. Или сделал вид, что не услышал – последнее время он часто так делал, особенно когда рубился в очередную ММОРПГ.
Лида вздохнула и, прихватив пакеты, отправилась справляться с купленными продуктами сама. Ближайшие пару часов от Петра не будет никакого толку, а необходимость поужинать никто не отменял. Готовить всё равно придётся.
Она бросила короткий взгляд на кухню, и уставшие руки чуть было бессильно не разжались. Раздражение от увиденного достигло края: в раковине кривой горкой возвышалась грязная посуда, кастрюля из-под вчерашнего супа радостно сверкала пустым дном (Лида готовила суп из расчёта, что его хватит на два-три дня), забытый хлеб заветривался на столе, всюду оказались разбросаны крошки, шкурки от колбасы и несколько конфетных обёрток… Она с досадой кинула пакеты на стул и отправилась в комнату к супругу.
– Можно было хотя бы посуду помыть за собой? У тебя выходной ведь. Помог бы прибраться.
– Тебе надо, ты и прибирайся. Я могу хотя бы в свой выходной спокойно время провести? – не отрываясь от экрана и очумело кликая мышкой, пробурчал Пётр.
– Я и так после работы поздно прихожу. Ты мне мог хоть тарелку супа оставить?
– И что я должен быть жрать, по-твоему? Макароны тоже закончились уже. Тьфу! Опять слили рейд из-за тебя, – раздосадованный супруг откинул мышку.
Лида не знала, что и сказать. Так и стояла в дверях комнаты растерявшись. Обидно было ужасно. Но в очередной раз ссориться ужасно не хотелось. Да и проигрыш на голодный желудок только усугубляли паршивое настроение Петра.
Немая сцена длилась недолго. Быстрой командой Пётр отправил комп в сон, встал, не глядя на жену коротко бросил, – Я к Толику. Вернусь поздно. Хоть отдохну нормально.
Ни слова на прощание, ни короткого объятья, ни даже взгляда… Обогнул Лиду, задев плечом, накинул куртку, ботинки, и ушёл.
Вроде бы ничего такого критичного и необычного не произошло… Но ладони будто б сами спрятали лицо от улыбающихся в рамках фотографий со свадьбы. Колени подогнулись, и Лида тихонько по стенке сползла на кровать и расплакалась.
Супруг и раньше, бывало, заигрывался. Но последнее время стал совсем уходить из реальности. Она его старалась не дёргать, объясняя его состояние и поведение разными причинами для подобных срывов. Но чтобы настолько пренебрежительно к ней относиться…
