Информационная деятельность Московского Патриархата XX–XXI вв.: от печатной буквы к SEO
Евгения Жуковская,
кандидат социологических наук, лауреат Макариевской премии (2018), доцент кафедры филологии и журналистики Российского православного университета святого Иоанна Богослова, преподаватель Сретенской духовной семинарии, преподаватель Общецерковной аспирантуры и докторантуры святых Кирилла и Мефодия
Церковный медиаландшафт неоднороден и многослоен. Тому есть несколько причин: разное время появления в информационном пространстве, территориальные, а порой и национальные особенности информационной миссии, приверженность своей традиции. Так или иначе, отдельные факторы или их совокупность влияют на логику информационной политики и на реперные точки контентного плана любой церковной организации, представляющей свою деятельность в медиаполе.
Сегодня Русская Православная Церковь не только самая многочисленная Поместная Православная Церковь в мире, но один из самых мощных с информационной точки зрения религиозных институтов современности. Она объединяет десятки тысяч приходских, благочиннических, епархиальных, синодальных сайтов, газет, журналов, радио- и телепередач, подкастов, пабликов в социальных сетях и мессенджерах. Многомиллионная аудитория Московского Патриархата ежедневно потребляет гигабайты информации на десятках языках. Именно в Русской Церкви – единственной из Поместных Православных Церквей[1] – существует профильное ведомство, отвечающее не только за координацию медиапотоков, но и за управление системой церковной и околоцерковной, религиозной информации в современном мире[2].
Предпосылки к становлению информационной работы в таком масштабе были заложены задолго до церковного возрождения после празднования Тысячелетия Крещения Руси. Еще до революции основной рынок средств массовой информации в Российской империи был церковным. Консистории и ведомства при Святейшем Правительствующем Синоде, лавры и монастыри, а также частные православные издатели выпускали тысячи изданий с совокупным многомиллионным тиражом. Это были и листки, и газеты, и журналы, и альманахи[3]. Печатный же формат увеличивал и без того огромную по нынешним меркам аудиторию в несколько раз, поскольку слово разносилось далеко за пределы одного церковного округа и читалось в общинах грамотными людьми, коих было меньшинство, всем остальным – безграмотным.
В 1905 и 1906 гг. в ходе совещания в рамках Предсоборного Присутствия готовились правила по наблюдению за произведениями духовной литературы, проектировалось создание Церковно-Печатного комитета при Святейшем Правительствующем Синоде. Особенностью этого проекта было совмещение издательской деятельности Церкви с ее наблюдением за печатью, то есть цензурой[4].
Уже в 1915 г. Святейший Синод считал необходимым сосредоточить всю издательскую деятельность в одном учреждении. Это было нужно для усиления миссии Церкви и обучения людей основам православной веры. Однако такого решения принято в тот год не было. Во время Собора 1917–1918 гг. выявилась потребность в превращении церковной периодики в средство церковного проповедничества, именно пресса должна была сообщать о последних наработках в области церковной миссии, о формах развития церковной деятельности, высказывалась необходимость через СМИ научать пастырей гомилетике. Но и этим начинаниям не суждено было исполниться из-за кампании большевиков по уничтожению Русской Православной Церкви[5].
Уже к 1920 г. издание «Епархиальных ведомостей» осуществлялось лишь в тех уголках страны, где большевики не пришли к власти. До 1925 г. Церковь официально выпускала только настольные календари. Раскольникам и обновленцам при этом дозволялось издавать центральные и некоторые местные газеты, печатать брошюры, содержавшие главным образом нападки на каноническую Церковь[6].
И хотя с 1931 по 1935 г. удалось организовать выпуск официального печатного органа – «Журнала Московской Патриархии», ни о каком развитии информационной деятельности Церкви говорить не приходилось. В этот период вышло 24 номера под редакцией Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Старгородского). Вместе с официозом здесь размещались «проблемные, богословские, церковно-исторические статьи, а также материалы по вопросам применения норм канонического права к исключительному положению, в котором находилась Русская Церковь». Митрополит Сергий был основным автором журнала[7].
На долгие десятилетия в стране было запрещено высказывать свое мнение и вести информационную работу тем, кто причислялся государством к разряду неблагонадежных граждан и институтов. Альтернативная генеральной линии большевиков издательская деятельность была аннулирована, всеобщей церковной печати не стало. Получает распространение «самиздатовская» литература. По слову церковного исследователя, доктора богословия протоиерея Николая Балашова, верующие XX века, жившие в Советском Союзе, «писали довольно мало, потому что у них практически не было шансов увидеть свои творения напечатанными», поскольку «немногие способны на протяжении долгих лет продолжать одинокий подвиг писательства "в стол" или только для очень узкого круга близких друзей»
