Субсветовой барк «Атлас».
Субдиректирса:
Земля (система Солнце) – Канела (система Глисе 30).
Цель трансфера: вахтовая смена, 148 человек.
Состав экипажа: 4 человека, 1 робот ЭМК-3.
Третий месяц пребывания в гиперпространстве.
В командном зале звездолёта на двух креслах расположились бортинженер Аджай Хантри и капитан Виктор Коваль. Справа от кэпа застыл Тэт – анатомический робот-помощник. Он держал в руках небольшой чёрный пластиковый стакан, и, прикрыв одной ладонью горловину, слегка потряхивал его.
– Кидай уже! – обратился к нему Виктор.
– Можно? – уточнил Тэт.
– Можно! – раздался из динамиков мягкий баритон Бортового Аналитического Компьютера.
Робот убрал ладонь, и два костяных кубика, выскочив из стакана, запрыгали по фанерному полю нардов.
– Четыре-один, – сказал Виктор.
– Вижу, – откликнулся БАК, и обозначил на мониторе свой ход фишками. – Мне не нравится, как Тэт бросает.
– Но сам-то ты бросить не можешь? – заметил Коваль. Он был сухопар, высок ростом, с небольшими морщинами, собранными вокруг серых глаз. Не скажешь, что ему уже за пятьдесят.
– Это так, – констатировал компьютер.
– Вот тебе и помогает твой товарищ по разуму.
– Никакой он мне не товарищ по разуму, – возразил БАК. – У меня квантовый разум, а у него электронный.
– В любом случае не биохимический, – заметил Коваль и бросил кости. – Четыре-четыре! Раз, два, три, четыре! – Он переместил белые кружки, торжествующе улыбнулся. – «Марс» не за горами! Сдаёшься?
– Это глупая игра, – посетовал БАК. – Лучше сыграть в го.
– Ты ещё шахматы предложи! – усмехнулся Виктор. – С тобой, квантовый наш друг, можно играть только в игры, основанные на теории вероятности. Ещё разок?
– Можно. Только пускай за меня Аджай кидает кости.
– Я лучше пойду, отдохну, – потянулся в кресле Хантри. Он посмотрел на электронные циферблаты, расположенные над панелью управления кораблём. Атомные часы, с голубыми цифрами, показывали гипер-время, пройденное в подпространстве, и остаточное – до выхода в конечную точку субдиректрисы. На вторых, зелёных часах, отображалось время по земному циклу: часы, минуты, секунды, вахтенное время членов экипажа.
– У меня шесть часов отдыха, – поднимаясь с кресла, заметил Аджай. По внешности он был полной противоположностью Ковалю. Невысокого роста; смуглая кожа, темные глаза и волосы, а также крючковатый нос выдавали в нём потомков жителей Индостана. Хантри неспешно покинул рубку, прошел по коридору мимо кают и подсобок на камбуз. Взял охлаждённую бутылку воды и вернулся в жилой сектор.
Каюта представляла собой помещение площадью шестнадцать квадратных метров. Слева от двери находилась орто-кровать и шкаф. Справа душевая кабинка и санузел. Напротив входа – стол, скользящее кресло, большой монитор и многоканальный ресивер с голосовой функцией. В нижней правой части экрана светились текущие параметры: земное и гипер-время, температура, влажность, давление, уровень кислорода и показатель искусственной гравитации командного отсека.
Аджай отпил из бутылки и улёгся на кровать. Усталости он не чувствовал, время его вахты ещё не подошло. Почему не воспользоваться свободными часами по своему желанию? Сейчас смена Виктора. Через шесть часов наступит его время дежурства. И так до конца тридцатого дня по земному исчислению. В следующем месяце на дежурство заступят Рой Хилл – электронщик и Глеб Власов – космонавигатор, помощник капитана. Пока что они погружены в гиперсон, как и сто сорок восемь рабочих-вахтовиков в пассажирском отсеке корабля. Но они будут находиться в анабиозе до момента выхода звездолёта из подпространства. А Рой и Глеб проснутся уже через 286 часов, чтобы принять дежурство на «мостике». Тогда Аджай и Виктор проведут свой месяц в гибернации.
Хантри прижал подушку к спинке кровати и приподнял под голову.
– Лала, включи Дхрупад.
Раздались звуки тампуры. Свободный поток мелодии раги наполнил помещение, создавая атмосферу покоя и умиротворения, унося мысли Аджая за десятки световых лет в его детство. В родной Тамилнад, в отроги вечнозелёных гор Палаги. Из всей своей жизни, детство он любил больше всего, потому, что тогда можно было мечтать. И, улёгшись на мягкую траву у небольшой чистой речушки без названия, маленький мальчик мечтал о далёких звёздах, которые так ярко светили ночью в тёмном и бескрайнем небе. И, можно сказать, что его мечты сбылись, если не считать того, что Аджи хотел открывать новые миры и планеты, а в реальности работал бортинженером на Гипер-флоте. Никаких тебе приключений и опасностей, которые он представлял в детских грёзах. Обыденная, хотя и престижная работа.
В плавную и лёгкую музыку раги вдруг проник настойчивый, прерывистый звук. Он раздавался невпопад мелодии, нарушал гармонию аккордов, резал слух своей тревожной тональностью. Будто Аджи поймал летающего жука-черепашку, и тот жужжал, пытаясь выбраться из кулака на свободу. Хантри очнулся от дрёмы. Зуммер! Зуммер передающего устройства! Неужели он проспал свою смену!?
– Да, кэп!
– Разбудил? – раздался голос Виктора. – Возникла проблема. Жду тебя в рубке.
Аджай ополоснул водой лицо и поспешил в командный зал звездолёта. Коваль сидел в кресле капитана и задумчиво смотрел на монитор. На экране была отображена схема варп-установки корабля. Хантри присел в соседнее кресло и развернулся к Виктору.
