1. 01."Вначале были тьма и огонь..."
.
От Автора: книги серии Двенадцатая стихия - не имеют ничего общего, ни с женским романтическим фэнтези, ни с "эпичными боевыми бродилками условного средневековья" - тут не об этом, не ищите;)
Авторская вселенная свободных миров это современное фэнтези, где главная тема всех героев - не поиск артефакта или выполнение миссии, не борьба с врагами и спасение мира, а ПОВОРОТ В ЖИЗНИ - поиск "своих" и своего места в мире (новом для них или родном). Или отстаивание уже найденого места перед многими, кого это почему-то не устраивает.
Даже в одной реальности люди постоянно живут в разных вселенных и мало знают о параллельной жизни, пока их дороги не пересекутся и они сами с головой не окунутся в новое приключение...
Тут есть однотомные романы и многотомные серии с общими героями - пробуйте, ищите, что/кто вам по вкусу. Если еще ничего не читали о Братстве Дороги, попробуйте сначала "Мирный камень", где героиня тоже входит в новый для себя мир, или любой роман со значком золотого колеса на обложке, даже если он часть другого цикла, это всё равно Двенадцатая стихия.
Если у вас получится погрузиться с головой в атмосферу свободного мира, вас увлекут не очень понятные для кого-то терзания и психология героев, вы уже будете знать - вам по пути с ними, куда бы они ни шли, или нет.
Легче всего знакомство пройдёт для тех, кто знаком с мирами и стилем В.П.Крапивина - вы уже привыкли к этому психологическому уровню и не боитесь, если герои в компании разного возраста, особенно, если в главных ролях юные герои. Но, опять же, это не Толкин, не Ролинг и не Крапивин, это - Свободные миры!
Рискните, не попробуете на вкус новое СТРАННОЕ блюдо, не узнаете - полюбите ли вы это или нет. Зато потом ни с кем не спутаете;)
Счастливой дороги!
.
Десятью стихиями правят дэкайи,
Любовь зовут первой из всех и она выше всех,
Но есть двенадцатая… Дорога.
.
сага-фэнтези во многих книгах
РЫЦАРЬ ОРДЕНА ПАНГОЛИН
книга 1.
ХРУСТАЛЬНЫЙ ПАНГОЛИН
*****
Вначале были Тьма и Огонь…
Постепенно всё стихло и сквозь веки пробился луч света. Потом его заслонила тень, и Ричард открыл глаза.
Против света покачивалась округлая меховая гора на четырех лапах.
— Как вы себя чувствуете, рыцарь?
Голос глухой, низкий и добрый. С легким ворчанием, которое пристало любящей заботливой тетушке. Такой голос подходил для очень крупного плюшевого медвежонка.
Ричард снова плотно закрыл глаза и слишком ровно, как иногда отвечают на явный бред, поинтересовался:
— Простите, далеко ли до ближайшего аэропорта?
— Искусственных птиц у нас нет, рыцарь.
— А до ближайшей железной дороги?
— Единственный поезд ходит по границе Большой пустыни. Это миль десять к югу.
— По крайней мере, поблизости есть интернет-кафе?
— Сеть Мира-без-Чудес не властна тут, рыцарь.
Вслепую проведя рукой по лицу, Ричард с облегчением выдохнул:
— Дома!
Он чувствовал, что лежит на каменистой земле, правая ладонь ощущала прикосновение мягкой прохладной травы, левое предплечье горело так, словно дракон полностью откусил руку. Он неохотно пошевелился, собирая разбитые части тела вместе. Сел и огляделся. Меховой собеседник терпеливо ждал.
С трех сторон высились невысокие стены серых скал. Залитая солнцем весенняя поляна оказалась берегом какого-то озерца или родника. В стороне росло единственное дерево, чья кружевная крона клонилась к воде и почти не давала тени. Выход из этого маленького ущелья закрывала фигура громадного животного, похожего на горбатого медведя с мехом в серо-черную поперечную полоску. Зверь склонился перед Ричардом. Такое впечатление создавалось из-за кривых массивных лап, и низко опущенной непропорционально маленькой головы.
— Здесь поблизости есть селение, где вам могут оказать помощь, — снова раздался низкий голос. — Вы, кажется, ранены…
— Пустяки. Ожоги и пара царапин… Всё как раньше…
— Родниковая вода очень чистая. Она богата серебром и целебными соками горных трав…
Ричард с благодарностью принял совет и спустился на край родника. По отвесной скале журчал маленький водопад, в обрамлении молодого хмеля и дикого винограда с мелкими листочками.
Вода стекала в широкую чашу, выдолбленную в камнях. Заросшие зеленью берега и одинокое дерево, любующееся своим отражением, создавало полную декорацию дикого озерца около четырех футов в диаметре. Вода непрерывно сбегала сверху по стене и уходила куда-то в донную расщелину, поскольку чаша не переполнялась.
Ричард сначала умылся ключевой водой, стараясь охладить ссадины и ожоги над правой бровью, на скуле и на подбородке. Справа на груди летняя майка зияла большой дырой с обугленными краями. Глубокий рубец пересекал шею, ключицу и сливался с ожогом на груди. Воротник кожаной куртки болтался на одном лоскутке, будто попал под гильотину. Кожаные брюки и сапоги целы, хотя и залиты почерневшей кровью, но весь левый рукав куртки и, естественно, плоть под ним разодраны в клочья. Словно руку защемило страшным и очень острым капканом с длинными зубьями.
Кости были целы. Ричард осторожно отогнул лоскуты коричневой в черных пятнах кожи на своей куртке, и подставил раненную руку под холодную воду. Струи родника окрасились мутно-зеленым и красным.
