– Здравствуйте. Тут есть кто-нибудь?
Толкнув дощатую дверь сарая, я настороженно осмотрела прохладное сумрачное помещение. Упоительно пахло увядающей скошенной травой, древесиной и ещё совсем чуть-чуть – навозом.
Помещение оказалось пустым, если не считать с небольшой кучи сена с воткнутыми в них вилами. Справа от меня, у стены, стоял самый обычный холодильник. Вилка в розетке, значит, работает. Рядом с ним на дощатой стене с маленькими мутными стеклами висел какой-то сельскохозяйственный инвентарь и разнообразная конская упряжь. Сбоку на чердак вела добротная деревянная лестница с жердиной вместо перил.
На зов никто не отозвался. Да и вообще мог ли кто-нибудь меня услышать, если со второго этажа во всю мощь динамиков орал современный русский фолк?
Повторила вопрос раза в два громче. Снова никакого ответа.
Я чувствовала себя неуютно, оказавшись в незнакомом месте. Но раз надо найти хозяев, и я решительно направилась в сторону лестницы.
– Эй, вам что-то нужно? – раздался у самого уха громкий, и, как мне показалось, сердитый мужской голос.
От неожиданности я вздрогнула, почти подпрыгнула, нелепо взмахнув руками. Стремительно обернувшись, зацепила ладонью какую-то махровую тряпку и резко сжала её в кулаке.
Позади меня стоял мужчина чуть моложе тридцати с мокрыми каштановыми волосами. Его поджарое, мускулистое тело почти сплошь было покрыто мелкими капельками воды. В ужасе взвизгнув, я шарахнулась в сторону, не сразу сообразив, что тряпка, которую я держу в руках – это обычное полотенце, которое, очевидно, было намотано на его бёдра до того, как я его содрала. Больше на его теле ничего не было.
Мамочки! Я что, с голым мужиком один на один в сарае посреди безлюдного леса?
Вскинув глаза, я увидела перекошенное, покрасневшее лицо с большим синяком на скуле. Из-за него незнакомец сразу показался настоящим бандитом. Обычно это именно такие неприятные типы и нападают на одиноких девушек в глухих местах. Во всяком случае, криминальная хроника и полицейские сериалы на это всячески намекают.
Миллион несвязных, панических мыслей в одну секунду пронеслись галопом в голове, оставив только одну главную: куда бежать, если незнакомец на меня сейчас набросится?
Выход из сарая только один, но сейчас мужская фигура полностью перекрывала дверной проём.
Швырнув бесполезное полотенце в лицо незнакомца, я отскочила назад, в самую кучу сена и схватилась за вилы.
– Не подходи! А то живо твой «огурец» на вилку насажу!
Вдох… Выдох… Вдох… Вы-ы-ыдох…
Главное, не орать и не ругаться в голос.
Ещё раз: вдо-о-ох… Вы-ы-ы-ыдох…
Не орать, не ругаться…
Я спокойна как удав из средней полосы России. Понятия не имею, водятся ли в наших широтах удавы, но я споко-о-ойна.
Хотя нет! Какого хрена, если в груди всё клокочет и бурлит?
С досадой пнула пробитое колесо. Это совершенно не помогло ему надуться, но мне стало чуточку легче.
– Молодец, Нюта! – произнесла вслух, чтобы хоть как-то успокоиться. – Можешь вручить себе медаль «Бла-а-андинка года». Именно так, через протяжную «а-а-а». И не важно, что ты – шатенка. Бла-а-андинка – это не цвет волос, это – диагноз. В твоем случае – родовая травма.
Вокруг, куда ни глянь – ни души. Кругом абсолютная тишина, только птички какие-то попискивают.
Справа и слева – смешанный лес, под ногами – совершенно убитая дорога. Возможно, когда-то давно, еще во времена СССР, этот участок пути был в приличном состоянии, но теперь асфальт провалился, покрылся глубокими ямами, стерся, растрескался так, что ездить тут отваживаются либо рыбаки или охотники на внедорожниках, либо – самоубийцы вроде меня на «пузотёрках».
Зачем тут поехала, спрашивается? Срезать мечтала, чтобы быстрее добраться? Не захотелось лишних двадцать пять километров по нормальной трассе объезжать? Решила довериться навигатору, показавшему, что через лес – короче?
Вот результат: встала, проделав две трети пути. До озера еще километра три с половиной, до деревни – еще пять, а назад, до автострады, наверное, семь.
Колесо не просто спустило, оно, лопнуло, и даже видно было, что их шины торчит причина моей остановки – вогнутый по самую шляпку гвоздь.
Как я не заметила, что на обугленной доске, которую переехала, гвозди?
Я огляделась. Солнышко уже совсем низко опустилось, и румяный как спелый абрикос закат разлился над дорогой, уходящей куда-то через лес за горизонт. Наверное, в любое другое время я бы сказала, что это – красиво, но сейчас испытывала только тревожную озабоченность. Если никто не проедет мимо и не поможет мне на этой пустой дороге, придется ночевать в машине.
Сотовый, как назло, не ловил. Даже эвакуатор не смогла бы вызвать.
Что делать? Возвращаться назад пешком и на трассе ловить попутку до города?
Тут я представила, как появлюсь уже по темноте на автостраде в своей короткой джинсовой юбке и новенькой блузке с открытыми плечами и глубоким декольте. Я-то вырядилась на праздник. В мой жизненный сценарий не входило голосовать в таком виде на обочине. Ни дать ни взять, покажусь водителям пролетающих машин «работницей трассы», обслуживающей дальнобойщиков за их кровно заработанные.
