Никто из нас не ожидал, что произойдет такой мощный выброс таинственной космической радиации. Где-то в глубинах космоса, словно переполненный чайник на раскаленной плите, взорвалась нейтронная звезда и, расплескав свою энергию по космосу как бутылку лимонада, смогла донести свой шлейф и до наших границ. Астрофизики только разводили руками – никогда прежде подобного не фиксировали. Никто не знал, что это за энергия и как она воздействует на наши приборы, но вся техника в миг погорела, все компьютеры, телефоны – всё вырубило к чертям собачьим. Плазменные панели, квантовые процессоры, сверхпроводники – всё превратилось в бесполезный металлолом за считанные секунды. Всплеск энергии бил короткими импульсами, и по прогнозу ученых такие импульсы будут атаковать нашу матушку Землю не один десяток лет с постоянным понижением, как назойливый телемаркетолог с угасающим энтузиазмом, но непоколебимой настойчивостью.
По сути, мы оказались запертыми и отрезанными от высокотехнологичных цифровых сетей, кремниевых микросхем и плат, будто Робинзон Крузо на необитаемом острове, только без пятницы и кокосов. Вместо лазерных проекторов – керосиновые лампы, вместо нейросетей – счёты и логарифмические линейки. Многим компаниям пришлось адаптироваться к новым условиям и создавать свои альтернативные компьютеры, используя старинные допотопные технологии.
Например, инженеры компании «ЛампБи» начали конструировать вычислительные машины на основе электронных ламп, как в 1950-х годах. Массивные металлические шкафы, наполненные мерцающими стеклянными колбами с тусклым оранжевым светом, заполнили офисные здания, превращая их в причудливые соборы из иной эпохи. Эти ламповые компьютеры занимали целые залы, грелись как печки и постоянно перегорали, но зато они могли работать даже при мощных выбросах космической радиации. Правда, скорость работы была такой, что пока выводилось «Здравствуйте», оператор успевал состариться лет на десять и уйти в декрет. В буквальном смысле, программисты седели на глазах, ожидая компиляции простейшего кода. Из-за жесткой политики компании «ЛампБи», весь мир вынужден был перейти на устаревшие ламповые технологии. Казалось, что мы вернулись в каменный век, только вместо дубинок у нас были лампы.
Конечно, мы скучали по удобству и скорости прежних цифровых устройств. Ещё вчера мир лежал на ладони – молниеносная связь с любой точкой планеты, бесконечные развлечения, информационные потоки, захлёстывающие сознание. А сегодня – скрипучие механизмы и раскалённые докрасна громоздкие устройства, требующие бесконечного внимания и ухода. Но необходимость заставила нас адаптироваться и искать новые решения. Человечество проявило удивительную изобретательность в этих экстремальных условиях. Мы поняли, что нельзя полагаться только на хрупкие микросхемы, нужно развивать и другие технологии, устойчивые к радиационным бурям, а не только сидеть сложа руки. Это был тяжелый урок, но он закалил нас и открыл новые горизонты для человеческой мысли…
Сегодня мне предстояло выйти на новую работу в Секретный отдел социальных сетей, да-да, именно туда я и попал после долгих скитаний в поисках работы. Я до сих пор не мог поверить своему счастью – получить такую должность в наши дни было всё равно что выиграть в лотерею, когда десять тысяч претендентов охотятся за единственным билетом. Этот отдел стал для меня спасительной соломинкой после того, как землю атаковали сгустки космической материи, и мы вынуждены были забыть о компьютерах и вернуться к старым добрым технологиям прошлого века.
Я пробовал устроиться во многие места – разнорабочим на ламповый завод, оператором механической бухгалтерской машины, даже пытался стать курьером и развозить сообщения на велосипеде. Мой послужной список за последние месяцы напоминал хаотические метания испуганной мыши по лабиринту – любая щель казалась спасением. Но зарплаты были мизерные, а условия – ужасные. Работодатели пользовались отчаянием людей, предлагая двенадцатичасовые смены за еду и возможность погреться у обогревателя. А тут вдруг такой шанс – Секретный отдел социальных сетей! Конечно, после того как вся цифровая инфраструктура рухнула, социальные сети уже не те, что раньше. Теперь это было похоже на какую-то странную пародию – обычная переписка и обмен фотографиями через почтовые отделения. Но я был рад любой работе с живым общением.
Чтобы попасть в этот закрытый отдел, мне пришлось пройти такую проверку, что проще было бы поступить в ФБР. Меня буквально вывернули наизнанку – проверили по всем базам, еще оставшимся на бумаге, изучили мою родословную вплоть до прабабушки, заставили сдать анализы и пройти 5 часов собеседования. Семь различных чиновников в потёртых, но идеально отглаженных костюмах с одинаковыми безжизненными глазами требовали от меня одних и тех же ответов, словно проверяя, не собьюсь ли я с заученной легенды. Казалось, они выудят из меня всю подноготную моей жизни вплоть до того, сколько раз я в детстве отбирал пончики у соседнего парнишки, страдающего последней стадией ожирения.
