Повесть «Солнце над прерией» – литературное продолжение известной и популярной когда-то игры Fallout 2. Здесь действуют те же герои, что и в игре, читатель может узнать, что с ними произошло через нескольких лет после того, как закончился сюжет игры. Для тех, кто играл, это возможность окунуться в ностальгические воспоминания, для остальных – узнать кое-что о классическом постъядерном мире.
Вообще говоря, идея постапокалиптического мира не нова. Первым, скорее всего, ее реализовала Мэри Шелли в романе «Последний человек» (1826 год!). Она рассказала о том, как значительная часть человечества вымерла от чумы. В 20 веке появился роман Стивена Кинга «Противостояние». Здесь уже действовал неизвестный науке вирус. Если заменить вирусы на радиацию, получатся сюжеты, которые легли в основу таких игр, как Fallout или S.T.A.L.K.E.R.
Игры серии Fallout характерны тем, что в них разработчики уделяли основное внимание не 3D графике и спецэффектам, а сюжету и взаимодействию персонажей. Поэтому так тяжело расставаться с полюбившимися героями. Это и побудило меня написать эту повесть. Приятного чтения!
Алексей Гончаров
Утреннее солнце разогнало туманную дымку и осветило город, который прятался среди невысоких холмов. Город был окружен крепкой бетонной стеной, и лишь немногие дома поднимались выше нее. Строения выглядели так, как будто выросли из земли: серые, с закругленными углами, плоскими крышами и герметичными окнами. Из-за стены настороженно смотрели вдаль красноватые глаза видеокамер. Город словно припал к земле, боясь поднять голову. Он не ждал гостей, но был готов к нападению. Окрестные пустоши тянулись далеко за горизонт и могли таить любую опасность: жаркий вихрь, несущий с собой облако радиоактивного песка, стаю голодных крыс или нападение банды хорошо вооруженных рейдеров. Но, все-таки, этот город считался столицей, и у города был свой президент.
За удобным полированным столом, в глубоком кресле, сидела женщина и смотрела в окно. Женщина была стара – глубокие морщины на ее лице и седые волосы – тщательно уложенные – не скроешь никакими ухищрениями. Но в желтоватых глазах женщины сохранялись воля и ясность мысли. Женщина размышляла. За окном раскинулся президентский сад, где по дорожкам прогуливались полицейские в синей форме. Женщина рассеянно наблюдала за ними и вспоминала.
Она была совсем маленькой девочкой, когда разразилась Последняя Война, так что саму войну она не запомнила. Выросла в огромном подземном Убежище, и вот это Убежище она знала очень хорошо. Бесконечные бетонированные коридоры, люки, лифты, бункеры… За долгие годы, проведенные в нем, она успела изучить его полностью, все закоулки. Там имелось всё, что может заинтересовать ребенка, который не боится ходить в одиночку по темным коридорам. Там не было только простора, свободы и неба над головой.
А потом, когда уровень радиации на земле уменьшился, тяжелые бронированные двери Убежищ открылись, и обитатели подземных бункеров вышли на поверхность. Их никто не ждал. Требовалось как-то устраивать свою жизнь, и люди, огородив участок прерии ржавыми остовами автомобилей, принялись строить свое новое жилье и сажать растения. И юная Танди вместе со всеми возводила поселок Шэйди Сэндс, в которым им предстояло жить. А где-то далеко в то же самое время люди из другого Убежища возводили свое поселение. Это было давно, много-много лет назад.
Поначалу такие маленькие поселки жили очень замкнуто. Жителей держали в страхе новоявленные бандиты, которые, казалось, как и крысы, не боялись радиации и могли выжить в любой катастрофе. Или у бандитов были свои убежища? Страшились люди не напрасно. Танди сама побывала в плену у рейдеров и не понаслышке знала, что это такое. Но со временем страх стал отступать, когда одиночные поселки вокруг Убежищ превратились в небольшие городки. Промышленности не было. Убежища были нашпигованы всевозможной электроникой, и люди могли ее использовать. Но для строительства был нужен кирпич, металл, стекло. Все эти материалы давно не производились, и взять их можно было только в старых разрушенных городах. Поэтому в пустынной степи появились дороги, по которым постоянно двигались караваны. Когда поселения установили связь друг с другом, началась торговля. Люди не могли восстановить жизнь в том виде, какой она была до Войны, но потребности всё равно росли. Появился целый класс купцов, которые промышляли бродячей торговлей. А вместе с караванами шли переселенцы. Где-то караванщиков встречали радушно, а где-то откровенно враждебно. Каждая община жила по своим законам.
Танди была в числе немногих, кто с самого начала понимал, что изоляции поселков должен прийти конец. Что беженцев и переселенцев надо не отгонять от поселка выстрелами, а принимать в общину. Новые люди – это новые руки, новые знания, новый генофонд. И вот, наконец, наступил момент, когда деятельные люди, приверженцы открытой политики, начали одерживать верх над лентяями, трусами и теми, кого просто ничто не интересовало. Впрочем, это вряд ли можно было назвать политикой. Это было выживание.
