Пролог «Двенадцатое марта»
Он ненавидел дни рождения.
Дым сигареты закручивался в морозном воздухе, цепляясь за рыжие ветви фикуса в горшке. Антон прижал потёртую кожаную куртку к груди – подарок отца, который тот бросил на пороге пять лет назад. «Надевай, когда станешь мужчиной». Мужчиной он так и не стал. Вместо этого – сто килограммов мягкого стыда, джинсы с выцветшими коленями и шрам на левой ладони, напоминающий о том дне, когда он заслонил Диму от разбитой бутылки.
Город спал. Над пустынной улицей висело сизое небо, а в трёх шагах от скамейки, где сидел Антон, зияла дыра.
Она появилась ночью – тихо, как сон. Фиолетовые блики танцевали по её краям, словно пытаясь удержать форму. Портал G-ранга, самый слабый. Внутри – лабиринт с крысами-мутантами, как писали в новостях. Для кого-то это шанс. Для Антона – насмешка. Даже крысы здесь сильнее его.
– Тошка1, ты серьёзно? – Дима выскочил из-за угла, очки съехали на кончик носа. Его рыжие волосы торчали в стороны, а на рукаве мелькнула татуировка – молот Гефеста.
– Ты же обещал не лезть.
– А ты обещал не курить.
Дима пнул камень в сторону портала. В пятнадцать он уже прошёл свой первый портал, украл у отца бутылку коньяка и собрал из микроволновки сигнализацию для их квартиры. Антон в пятнадцать боялся даже автобусов.
– Входишь или нет? – Дима достал из кармана самодельный фонарь, который светил голубым – энергия E-ранга.
– Зачем? – Антон потушил окурок о подошву. – Я же не пробудившийся. Не гений. Не герой.
– А я? – Дима ухмыльнулся. – Я – гений. И знаю, что там твоё «окно состояния». Просто посмотри.
Окно состояния. Интерфейс, который открывается после поглощения энергии порталов. У Димы оно засветилось в четырнадцать: «Кулак Гефеста» – создание оружия из металла. У Антона – тишина.
– Если не войду, ты войдёшь вместо меня? – спросил Антон, глядя на брата.
– Конечно. – Дима поправил очки. – Я же не трус.
Они оба знали, что это ложь. Дима боялся темноты, пауков и того, что однажды его изобретения сломаются навсегда. Но Антон кивнул.
Портал встретил его холодом. Фиолетовый свет сгустился в узкий коридор, стены которого пульсировали, как жилы. В метре от входа сидела крыса размером с собаку. Её глаза светились красным.
– Живучесть G-2, Восприятие G-5… – Антон пробормотал параметры своего окна, которое наконец-то проявилось. Никаких способностей. Только цифры, подтверждающие его никчёмность.
Крыса прыгнула.
Он закрыл глаза, ожидая клыков, но вместо боли услышал хруст. Открыв их, увидел: из трещины в полу выросла ветка. Тонкая, хрупкая. Она пронзила крысу насквозь.
Фикус. Тот самый, что стоял на скамейке. Его корни протянулись сквозь портал, обвивая Антона, как щупальца памяти. В окне состояния вспыхнула новая строка:
«Символ: Фикус (Уровень 1)»
Способность: Поглощение боли.
Дима, наблюдавший снаружи, засмеялся.
– Видишь? Ты не защитник. Ты – губка. Впитываешь всё дерьмо мира.
Но Антон уже не слушал. Он смотрел, как корни фикуса тянутся к телу крысы, высасывая из неё багровую энергию. И впервые за долгие годы почувствовал – его сердце бьётся в такт чему-то большему. Чему-то, что не сломается.
Через неделю Дима погибнет в портале А-ранга. Через месяц Антон обнаружит его дневник с чертежами «Молота Гефеста». А пока он просто стоял, прижимая к груди ветку фикуса, и думал, что, может, быть щитом – не так уж и плохо.
Над городом взошло солнце. Оно было чёрным, как провал в небе, но Антон этого ещё не знал.
Глава 1: «Корни и проволока»
Дождь бил в стекло так яростно, будто хотел вырваться внутрь. Антон сидел на краю кровати, сгорбившись, его пальцы впились в край матраса, словно пытались удержать мир от распада. Горшок с фикусом стоял у ног, корни уже не помещались в керамике – толстые, узловатые щупальца выползали из трещин, обвивая ножку стула и ползая по полу, как живые. Они пульсировали в такт его дыханию. Багровый свет, исходивший от листьев, отбрасывал на стены дрожащие тени, напоминающие сплетение вен.
– Ты его задушишь, – бросил Дима, втискивая в рюкзак паяльник, моток медной проволоки и странный прибор, напоминающий компас с треснувшим стеклом. – Растениям нужен солнечный свет, а не твои вечные «я-недостоин».
Антон промолчал. Он смотрел, как капли дождя стекают по окну, оставляя за собой мутные дорожки. Хостел «Уют» пах плесенью и старыми книгами. На стене висела карта города с красными метками – порталами, которые появлялись всё чаще. Фиолетовые – G-ранг, синие – F… Последний, алый, возник неделю назад у вокзала. Дима назвал его «лазейкой в ад», но Антон знал: брат уже строил планы, как туда пробраться.
– Он не обычный, – наконец пробормотал Антон, касаясь листа фикуса. Поверхность была холодной, как металл, а жилки на ней светились тусклым алым. Поглощение боли. После того дня в портале G-ранга растение впитывало всё – страх, гнев, тупое жжение под рёбрами, которое Антон носил в себе годами. Теперь фикус рос невероятно быстро, а по ночам Антону снилось, будто корни пронзают его грудь, высасывая чёрную жижу из сердца.
– Значит, ты – живой фильтр для вселенского дерьма, – Дима застегнул рюкзак с таким треском, будто собирался штурмовать крепость. – Поздравляю. Может, откроешь клинику? Будешь лечить депрессию, подключая людей к своему кактусу.
