Я просыпаюсь от непонятного шума, как будто где-то раздается громовой раскат. Почему-то становится страшно. Мгновение напряжения, как будто вся Вселенная задержала дыхание. Но в следующее мгновение всё меняется.
Громкий хлопок, и стены в комнате начинают покрываться паутиной трещин. Я вскакиваю с кровати, еще не понимая, что происходит. Бросаюсь к двери, но внезапно передо мной рассыпается, а железная дверь с ужасным скрипом сминается, как консервная банка, под глыбами цемента и арматуры.
Я разворачиваюсь и бегу к окну, когда подо мной, разрывая ламинат, начинает разъезжаться пол. Рушатся стены, слышны звуки разбивающихся стекол. Раздается еще один хлопок, разметав все вдребезги.
Облако дыма и пыли поднимается ввысь. Во всем этом хаосе не слышно моего истеричного крика. Звук разрушения наполняет все вокруг, оставляя лишь гул в ушах.
То, что осталось от уже разрушенного здания, снова вздрагивает, и я проваливаюсь вместе с цементными глыбами в подвал. Сверху на меня валятся остатки моей мебели, куски цемента, поднимая пыль, от которой я начинаю задыхаться.
– Кто-нибудь есть живой? – человеческий голос заставляет меня выбраться из-под обломков.
– Я здесь, – из горла вырывается хрип. Я набираю в легкие воздуха, смешанного с цементной пылью. – Помогите!
В кромешной темноте я замечаю два тусклых огонька, которые то появляются, отбрасывая причудливые тени, то исчезают, ввергая меня в панику.
– Помогите! – снова кричу я. – Я здесь.
– Оставайтесь на месте, – голос слышится значительно ближе, чем до этого. – Не двигайтесь.
Мне в глаза бьет яркий свет, и я закрываю их руками. Направленный свет перемещается на стену. Открываю слезящиеся глаза.
– Здесь еще кто-то есть? – я смотрю на двух мужчин в форме спасателей, как на богов, сошедших с небес. – Вы не ранены?
– Нет, я не ранена, – я начинаю плакать, пробираясь к своим спасителям. – Со мной больше никого нет.
– Значит, будем выбираться, – я уже настолько близко подобралась к спасателям, что могу рассмотреть, лица молодых парней мокрые от пота и припорошенные пылью. – Вы держитесь к нам ближе.
Один из мужчин поворачивается и направляется туда, откуда они пришли. Я иду за ним, а второй идет за мной. В мои босые ноги врезаются острые камни, но я продолжаю идти. Внезапно впереди раздается шум, и клубы пыли несутся на нас, заволакивая нас серым туманом, который прорезают фонарики на касках спасателей.
– Там не пройдем, – говорит парень, который идет впереди. – Завалило.
– Возвращаемся? – слышу голос за спиной.
– Я не хочу возвращаться, – меня снова накрывает паника. – Давайте выбираться.
Я бросаюсь вперед, но сильные руки удерживают меня, хватая поперек тела.
– Отпустите, отпустите меня! – я активно вырываюсь, кричу, дергаю ногами. – Я хочу выйти! Отпустите!
– Фим, забери ее, – первый парень передает меня своему напарнику. – У нее истерика. Давай назад.
– Успокойтесь, мы сейчас свяжемся с основной группой, и нас вытащат, – уговаривает меня Фим, утаскивая туда, где когда-то была моя квартира.
– Я хочу выйти сейчас, – продолжаю выть я.
Внезапно горячие губы накрывают мои, лишая меня возможности не только кричать и плакать, но и дышать. Фим разрывает поцелуй и заглядывает мне в лицо.
– Успокоилась? – нежно спрашивает он, продолжая сжимать меня в объятиях.
И я понимаю, что если сейчас он не будет меня целовать, снова начну истерить, потому что паника и испуг отпустили меня только тогда, когда его язык исследовал мой рот.
Хватаю парня за пыльную форму и сама впиваюсь в него губами. Парень пытается оторваться, но я крепко держу его за куртку. Отрицательно качаю головой и снова приникаю к его губам. Он касается языком моих зубов, я улыбаюсь, он пытается поймать мой взгляд, и тут я теряю сознание.
– Что с ней? – словно сквозь вату слышу вопрос незнакомца. – Может, она все-таки ранена?
– Да неее, – слышу сдавленный смешок Фима. – Минуту назад была даже очень активна, даже целоваться сама лезла.
– Ну, а ты ж никогда не отказываешься от сладенького, – чьи-то пальцы ложатся мне шею, нащупывая пульс. – Красивая девчонка.
Пальцы перемещаются вниз, исследуя мою грудь.
– Ага, – шепчет над моим ухом Фим. – А пижамка – просто отпад. Секси.
Только сейчас я вспоминаю, что на мне действительно одна пижамка, которая состоит из коротких шелковых шортиков и топика на тонких бретельках. Распахиваю глаза и снова слепну от лучей фонариков, которые направлены на меня, отчего я совсем не вижу своих спасителей.
– Уберите свет, пожалуйста, – шепчу я.
– Смотри, уже и разговаривать по-нормальному начала, – Фим помогает мне сесть. – А не только истерично выть.
– Как тебя зовут, Русалка? – говорит незнакомец, поправляя мои запутанные пыльные волосы, которые когда-то были цвета спелой пшеницы.
– Полина, – говорю я, рассматривая парней, потому что они сняли каски с фонариками и положили в сторону.
– Значит так, Полина, – говорит спасатель, имени которого я до сих пор не знаю. – Нам здесь куковать еще часа два, пока нас откопают, так что давай без истерик.
По плечам проходит озноб, мне становится холодно, и зубы начинают отбивать чечетку.
Фим стягивает с себя курточку и набрасывает мне на плечи, прижимая к себе.
