Страстные Танцы на Осколках Любви. Продолжение

1. Глава 1. Роман

Тем­но­та глав­ная лишь до рас­све­та, ведь по­сле но­чи все­гда на­сту­па­ет рас­свет. В не­бе вспы­хи­ва­ют мил­ли­ар­ды звёзд на ноч­ном не­бе. Бли­же к по­лу­но­чи не­бо ус­лов­но де­лит­ся на две час­ти: од­на часть не­ма свет­ле­ет, а вто­рая часть мед­лен­но за­го­ра­ет­ся блед­ным за­ре­вом. Спус­тя па­ру ми­нут взой­дёт блед­ная пол­ная лу­на. Да­же с зем­ли вид­ны при­чуд­ли­вые ри­сун­ки на лу­не, соз­дан­ные её рель­е­фом.

Ноч­ной го­род… Бес­ко­неч­ность ог­ней за­пол­ня­ют тем­но­ту, здесь и го­ря­щие не­оно­вым све­том на­зва­ния раз­лич­ных ма­га­зи­нов и ка­фе, свет от фар ав­то­мо­би­лей, рос­сы­пи гир­лянд на де­ревь­ях, пе­ст­ря­щие вит­ри­ны… Всё со­еди­ня­ет­ся в ка­ком-то ска­зоч­ном кру­го­во­ро­те све­та, све­та в но­чи… За сте­на­ми мно­го­этаж­ных до­мов, ко­то­рые вно­сят свою до­лю све­та в ноч­ное про­стран­ст­во, из ты­ся­чи квад­ра­ти­ков-окон, жи­вут лю­ди… Яс­ное де­ло, что там жи­вут лю­ди, ведь го­род без лю­дей не­воз­мо­жен. С дру­гой сто­ро­ны, го­род без лю­дей – это глу­пость. Го­ро­ду нуж­ны лю­ди… И лю­ди есть, прав­да, они очень раз­ные, со­всем не по­хо­жи друг на дру­га, хо­тя, впро­чем, есть не­что, что объ­е­ди­ня­ет их, де­ла­ет оди­на­ко­вы­ми. Кто-то из них сей­час про­гу­ли­ва­ет­ся ноч­ны­ми ули­ца­ми, пе­ре­пры­ги­вая че­рез лу­жи, ведь толь­ко что про­шёл дождь, и све­жесть воз­ду­ха да­рит не­за­бы­вае­мые ощу­ще­ния. Свет фо­на­рей и вит­рин от­ра­жа­ет­ся те­перь ещё и в зер­ка­ле луж. Ас­фальт пе­ре­стал быть чёрным – вся све­то­вая гам­ма раз­ли­ва­ет­ся по до­ро­гам, до­ро­гам по ко­то­рым хо­дят лю­ди…

С бе­ше­ной ско­ро­стью мчал­ся по пус­тын­ной сто­лич­ной до­ро­ги. Не бы­ло у ме­ня вре­ме­ни лю­бо­вать­ся оча­ро­ва­тель­ным ноч­ным го­ро­дом. Как все­гда, вся моя жизнь под­чи­не­на бе­ше­но­му, не­кон­тро­ли­руе­мо­му кру­го­во­ро­ту.

Чёрт! Вот толь­ко бы Серёга не вы­ки­нул оче­ред­ной фо­кус и как сле­ду­ет не от­де­лал со­труд­ни­ков «Гес­та­по».

Гнев­но свёл бро­ви, яро­ст­но вы­жи­мая пе­даль га­за…

Се­кун­да и в са­ло­не раз­даётся те­ле­фон­ный зво­нок, ни на се­кун­ду не те­ряя до­ро­гу из ви­да, хва­таю те­ле­фон с по­верх­но­сти ав­то­мо­би­ля и, не гля­дя на эк­ран, сви­ре­по ряв­каю, – Су­во­ров, слу­шаю.

Слы­шу в те­ле­фон­ную труб­ку злоб­ное ры­ча­ние и лов­лю се­бя на мыс­ли, что мой ста­рый до­б­рый друг на взво­де.

– Серёга, что слу­чи­лось? По­жа­луй­ста, не го­во­ри мне, что кто-то из со­труд­ни­ков соб­ст­вен­ной безо­пас­но­сти по­стра­дал по тво­ей ви­не.

– Ро­ма, ес­ли ты не прие­дешь че­рез па­ру ми­нут, то я за се­бя не от­ве­чаю. Кля­нусь, я им глаз на­тя­ну на од­но из­вест­ное ме­сто.

Не­воль­но ус­ме­ха­юсь, хо­тя осо­бо­го по­во­да для ра­до­сти у ме­ня со­вер­шен­но нет. По­нят­но же, что Гра­дов – па­рень ли­хой и впол­не спо­со­бен при­вес­ти свои уг­ро­зы в жизнь.

– Не обе­щаю, что че­рез па­ру ми­нут прие­ду, – зая­вил, осоз­на­вая, что да­же не­смот­ря на то, что мол­ние­нос­но не­сусь по до­ро­ге, явить­ся за ука­зан­ный от­ре­зок вре­ме­ни про­сто не­воз­мож­но. – Серёга, не ки­пя­тись. У ка­ж­до­го своя ра­бо­та. Мы ло­вим пре­ступ­ни­ков, они….

Не ус­пел за­вер­шить ло­ги­че­скую фра­зу, как Гра­дов мо­мен­таль­но пре­ры­ва­ет ме­ня.

– А эти чер­ти ме­ша­ют нам за­ни­мать­ся на­шим де­лом. С…и! Яви­лись по ка­ко­му-то до­но­су. Ви­ди­те ли, ут­вер­жда­ют, что мы прес­со­ва­ли это­го не­до­но­ска Без­ила.

Слож­но бы­ло воз­ра­жать вор­ча­нию дру­га. То­же мне на­шли ко­го слу­шать. Скин­хе­ду по­ве­ри­ли, у ко­то­ро­го ру­ки по ло­коть в кро­ви. Этот урод столь­ко ино­стран­цев уг­ро­бил…

– Серёга, не по­да­вай­ся на про­во­ка­цию. Ве­ди се­бя спо­кой­но. Ты же по­ни­ма­ешь, что им пле­вать на это­го Без­ила. Они про­сто по­во­дом вос­поль­зо­ва­лись.

Гра­дов гром­ко вздох­нул.

– Вот, Ром­ка, всё твоя прин­ци­пи­аль­ность и бла­го­род­ст­во, будь они не­лад­ны. Не дал ты мне ему кос­точ­ки пе­ре­счи­тать.

Рез­ко вы­вер­нул руль, по­во­ра­чи­вая на­пра­во, стре­мясь со­кра­тить путь и про­ско­чить по до­ро­ге, ко­то­рая не так на­гро­мо­ж­де­на пре­сло­ву­ты­ми све­то­фо­ра­ми.

Прав был Серёга. Этот Без­ил за­слу­жи­вал жес­то­ко­го на­ка­за­ния. Этот урод со свои­ми от­мо­роз­ка­ми из­бил до смер­ти мо­ло­до­го маль­чиш­ку, ко­то­рый пред­став­лял но­вую суб­куль­ту­ру «Ан­ти­Фа» и дев­чон­ку, из этой же ор­га­ни­за­ции, с друж­ка­ми из­на­си­ло­вал, но не­оп­ро­вер­жи­мых до­ка­за­тельств у нас не бы­ло.

– И что бы это те­бе при­нес­ла? Ну, сло­мал бы ты ему па­ру рёбер. И что даль­ше? Та­ким же, как он стал бы. Мяс­ни­ком.

Серёга звон­ко хо­хот­нул.

– Мо­раль­ное удо­воль­ст­вие. Тем бо­лее что этот ба­ран сра­зу же по­сле до­про­са по­бе­жал в «Гес­та­по» и на­жа­ло­вал­ся на нас. Мы его мо­раль­но уни­жа­ли.

При­под­нял гла­за.

– Лад­но. Ми­нут че­рез пят­на­дцать бу­ду в кан­то­ре. Ве­ди се­бя хо­ро­шо. Будь пай-маль­чи­ком. Со­труд­ни­ков ОСБ не оби­жай и не рас­ска­зы­вай им, что твое­го от­ца до сих пор в Кан­да­га­ре бо­ять­ся.

– Так, точ­но точ­но, Ро­ман Вла­ди­ми­ро­вич, бу­ду пай-маль­чи­ком. А на­счёт Кан­да­га­ра, – иг­ри­во про­сто­нал друг. – Глав­ное, что­бы они пом­ни­ли, что мое­го па­пу в Кан­да­га­ре бо­ять­ся. А ме­ня, са­мо со­бой, вспо­ми­наю в Хан­ка­ле.