Паутина видения затягивала, не выпускала. Эзри, доченька, не уходи! Рыжие кудри мелькают в мрачных коридорах. Розовые энергетические щупальца тянутся из стен, силясь захватить мою девочку. Эзри!
Крик гулким эхом летит вперед и, натыкаясь на стены и тупики, повторяется. Замираю. Эзри оборачивается, глядит вокруг невидящим взором, останавливая его на мне. На лице удивление, страх, непонимание. Не узнает? Не помнит меня?
Коридоры поглощает мгла, но спустя секунду тусклый свет пробивается отовсюду. Чужой мир без магии. Параллельная Вселенная. Никто не может попасть туда живым. Эзри, как умудрилась?
Черты лица дочери смягчаются, янтарные пряди краснеют, глаза – темнеют.
Шелковое платье цвета весенней листвы меняется. На Эзри груботканое блекло-синее рубище. Уродовать балахоном точеную фигурку – преступление!
Плотный поток дешевых машин превращает трассу в бурную реку. Смертные пешеходы переминаются с ноги на ногу, ожидая шанса перебраться на другую сторону… Глупое человеческое дитя не выдерживает, бросается наперерез.
Эзри! Зачем? Дочурка кидается следом, отталкивает неразумную куклу с пути авто. Эзри!
Холодный пот струится по спине, испарина на лбу. Отдать жизнь за смертную! Что может быть нелепей?
В животе разрастается пылающий шар, от которого вздрагивая тянется пуповина, связывающая с дочуркой. Жива! Знал! Чувствовал!
Когда дни и ночи проводил над твоим бездыханным телом, дочка, остановив разложение своей кровью и аурой. Когда хоронил, отогнав подданных, лично поджигая тело магическим пламенем. Я ждал твоего возвращения.
Тело впитывает долгожданное тепло – мое, родное, желанное …
Машина проходит сквозь Эзри… Мир чернеет.
Мир чернеет. Вернулась! Дочка вернулась! Мчусь домой, но ее нет… Эзри, где ты?
Где ты?
Вокзал Ладорры – жуткое грязное место для путешествующих смертных. Тошнотворные бездомные; лучше сгинуть, чем коснуться. Эзри? Лежит на полу между креслами, мертвенно-бледная, как в день похорон. Глаза открыты, губы хрипло шепчут:
– Я однокрылая. Физики назвали… Говорят, аура похожа на сложенное левое крыло.
Что за бред?
Ты Эзри, моя дочка! Какие физики? Ты никогда не интересовалась наукой!
Балы, турниры, прогулки на природе – вот что занимало твои мысли.
– Остекленела. Застыла. Перескочила. Где я? – вновь смотришь неузнавающим взглядом. Больно и сладко. Ты со мной! Какая есть! Недужная, грязная, побитая жизнью. Но ты со мной!
Пуповина вздрагивает и увеличивается. Все больше и больше. Наши ауры соприкасаются опять, как при твоем рождении. Я иду к тебе, доченька!
Шатаясь от долгой неподвижной медитации, вскакиваю с кресла! На вокзал! К моей Эзри! И пусть Ригорн думает – государь ополоумел. К черту осмотрительность! Я иду к тебе, доченька. Только дождись, только не умирай. Только не снова!
(Дэллан)
– Чертовы небрис!
– Что за?.. – подняв голову от договоров, Дэл смачно выругался на нескольких языках – живых и мертвых.
На кретина, вздумавшего так отозваться о его расе, причем в его же заведении, даже злиться грешно! Из глотки короля «темных сайхов» Флавеллии вырвался злорадный смешок. Видимо, бюро опять прислало зеленого новичка, высокомерного чистоплюя, не потрудившегося изучить личность владельца бара.
Мужчины трепетали перед Дэлом, женщины – падали к ногам полуторатысячелетнего айна. Не мудрено! Дэл отлично представлял, как действует его внешность на слабый пол.
Два метра мужественности, косая сажень в плечах. Игра могучих мышц легко угадывается под тонкой футболкой цвета стали и узкими синими джинсами. Длинная золотистая грива, обрамляющая суровое лицо древнего воина, и голубые глаза. Холодные. Пронзительные. Зачаровывающие.
Идиоты, которым и бахвалиться нечем, кроме как ложной скромностью, пусть считают, что это гордыня, самолюбование. К чертям их! Дэл знал себе цену.
Ни один подданный и вякнуть против не посмел бы! Тем более – не выполнить приказ. Малейшие попытки неповиновения или лукавства просчитывались на три хода вперед и наказывались жестко. Посему хитрить или плести интриги не рисковали – себе дороже. А доверенные небрис, сражавшиеся бок о бок с Дэлом в войне сверхов, без звука шли за своим сюзереном в огонь и воду. Равным себе и то спуску не давал. Впрочем, лучшего стратега и дипломата на всем континенте не сыщешь.
А тут этот возглас! И где? В «Жарком Льде», собственном ночном клубе флавелльского короля – одной из главных туристических достопримечательностей штата. Фанатки толпами валили поглазеть на заведения, замки и подвалы древнейших темных сайхов, особенно если речь шла о властителях своего народа. Идеей организовать экскурсии по «Серебряному кольцу» небрис обязаны Фицуотеру Вайсу – королю «темных сайхов» Анарии.
При мысли о родовитом британце, Дэл презрительно фыркнул, небрежно отодвинув документы, легко скользнувшие по лакированной поверхности стола из красного дерева, и поднялся из роскошного черного кожаного кресла. В чем в чем, а в умении делать деньги из воздуха Фицу равных не найти! После решения правителей небрис о легализации предложение Вайса приняли на ура.
Когда лет десять назад ученые начали успешно клонировать кровь и органы людей, мысль о выходе «детей ночи» из тени напрашивалась сама собой. Дэл изрядно наслушался рассуждений правителей небрис о том, как здорово было бы перестать скрываться, ведь, казалось бы, теперь темным сайхам не требовалось охотиться. Но заявили они о себе далеко не сразу. Сначала пришлось «промывать мозги» древним небрис, внушая, что копия крови ничуть не хуже оригинала. Наконец, те сделали вид, будто поверили – еще бы, «неверующие» то пропадали без вести, то обнаруживались… трупами. Закончив «убеждать» подданных, верховная власть небрис принялась увещевать руководство людских государств, дескать «дети ночи» годятся на роль законопослушных членов общества.
