ПРОЛОГ.
В воздухе плыл аромат аорильи. Неудивительно – огромные цветы с алыми, как кровь, лепестками украшали сегодня всех: и гостей, и хозяев, и даже слуг, заполнивших в этот вечер всю огромную площадь Цитадели. Эру-Да, первый из городов нового мира, торжественно отмечал прибытие высоких гостей.
– О, Господин, спустившийся с неба, мы рады тебе! – пели слуги, важно обмахивая прибывших веерами из пальмовых листьев. – О, Госпожа, сошедшая с неба, позволь нам тебе служить!
Госпожа усмехнулась:
– Да ты стал заправским льстецом, Эаристаз. Льстишь чужими устами, а благоволение комиссии ожидаешь лично к себе?
– Не стоит подозревать меня в коварстве, прекрасная ана, – с поклоном отвечает ей черноволосый человек в военном мундире. – Их поклонение вам абсолютно искренне – так поклоняются чуду. Прибытие вашей славной четы из бескрайних глубин космоса настолько поразило их неразвитое воображение, что они с радостью носили бы вас на руках вместе с помостом, позволь вы им это.
– Боюсь, они несколько мелковаты для подобных подвигов, – бросив взгляд на слуг, в буквальном смысле дышащих ей в пупок, возразила женщина.
– Ты рассказывал этим созданиям про глубины космоса? – мимолетно удивился ее спутник. – Разве они способны осознать столь сложные вещи?
– Они способны на многое, ану архонт. Прошу вас, присядьте, – тот, кого назвали Эаристазом, широким жестом указывает на места для почетных гостей, установленные в центре помоста. – И позвольте моим слугам показать вам, как они поняли то, что я им поведал. Нет, это не лесть, прекрасная ана, – вновь повернулся он к супруге архонта, предупреждая ее новую реплику. – И даже не хвастовство. Это демонстрация того, что наши слуги станут отныне передавать из поколения в поколение о начале своей – и нашей – истории.
– О, Ану, спустившийся с неба, услышь же песнь нашу! – вторили своему создателю черноволосые слуги. – О, Ана, сошедшая с неба, обрати на нас взор свой!
А дальше началось само действо. В центр площади вышли слуги с шарами в руках, самый большой шар был солнцем, остальные – планеты. И планеты кружили вокруг солнца по своим невидимым орбитам – это слуги водили хороводы вокруг того, что держал самый крупный шар. А еще слуги пели, рассказывая о том, что происходит, и в своих песнях смешно называли орбиты небесами, а про планеты говорили так, словно те были людьми:
– А на первом небе живет Иктур, молодой да горячий, а на втором танцует Шагонара с серебром в волосах. Третье небо приглянулось Зигорате, задумчивой да тихой, на четвертом…
Маленькая девочка осторожно огляделась, все ли вокруг увлечены представлением, и сделала маленький шажок назад. Потом еще один, и еще. Никто не заметил. Все смотрели глупую сказку про небеса.
Странные взрослые. Можно подумать, хоть кто-то из них не помнит, как называются планеты их родной солнечной системы. Или что всего их одиннадцать, и Тиама – седьмая от солнца.
– А на седьмом небе живет красавица Тиама – синеокая дева, – пели слуги, вторя мыслям девочки. – И нет среди небес жениха по ней. Вот отправила Тиама двух соколов – крылья их в огне, оперенье железное. Отправила двух соколов – жениха искать в чужедальнем краю.
«Что за глупости, – мысленно фыркнула девочка. – Планеты – не женятся». Но все вокруг продолжали с серьезным видом смотреть и слушать. А ей стало совсем неинтересно. В Эру-Да вообще было скучно.
Сначала она, конечно же, хотела поехать сюда. Все вокруг говорили, что Первый Город красивый и величественный, он утопает в цветах, а вокруг – бесконечные леса. И что там будет праздник, и будет ужасно весело. И бабушка с дедушкой, и папа с мамой непременно туда поедут, и все знакомые поедут – и тетя Лэи, и дядя Итки, и Дорг, и Сато…
Ну и поехали. Ну и праздник. Вот только не весело. Дедушка с бабушкой очень заняты – восседают на помосте и выслушивают бесконечные похвалы в их честь. Папа с мамой тоже заняты – разговаривают «с нужными людьми», «потому что праздник – праздником, но ты же понимаешь, мы все здесь собрались, чтобы решить очень важные вопросы». Да и все остальные – кто представление занудное смотрит, кто пьет всякое да смеется глупо, а кто и вовсе уже втихаря сбежал – куда-то прочь из освещенного яркими огнями места.
Вот и Тарта тоже собиралась тихонько сбежать. Серой мышкой юркнув за спинами людей, девочка шмыгнула на лестницу и побежала вниз по каменным ступеням. Теперь главное – не выказывать нерешительности. Если ребенок уверенно куда-то спешит – значит, его туда по делу послали. А если оглядывается потерянно – непременно кто-нибудь «помочь» захочет. И отвязаться потом от того «помощника» никаких сил не хватит.
Ей везло – внимания она не привлекала. Сбежала по лесенке на какую-то темную улочку, двинулась по ней. Улица с каждым шагом становилась все более безлюдной – людей, словно мотыльков, манили яркие огни большого праздника. А вот Тарте хотелось иного: тишины и уединения. Ночь ее не пугала – небо было густо усеяно огромными звездами, ослепительно ярко сияла луна. И чем дальше от искусственных огней, тем свет небесный казался насыщенней и чище.
