Пролог
Старый Хамфри, согнувшись под порывами шотландского ветра, завывающего, словно призрак, повыше подтянул воротник старой куртки. Он стоял на небольшом холме, с которого открывался вид на поместье «Лунный свет». Полная и зловещая луна висела в небе, окутывая древние стены бледным, почти мертвенным светом. Она всегда так делала в эту ночь. Ночь Самхейна. Ночь, когда граница между мирами истончается и духи, словно живые, бродят по земле.
Хамфри перекрестился, хотя и не был особенно набожным. Он просто не доверял этой ночи. Не доверял лунному свету. Не доверял теням, пляшущим по стенам, не доверял скрипам и стонам, которые, казалось, исходили из самой земли.
У него не было семьи. Всё его существование было связано с Лунным Светом. Он помнил, как мальчишкой бегал по этим лугам, слушая сказки старой няни о проклятии, тяготеющем над поместьем. Сказки, которые он тогда считал выдумками, со временем обрели зловещую правдивость.
Он помнил Изабеллу. Прекрасную, как рассвет над шотландскими холмами, и такую же мимолетную. Леди Изабелла, последняя из рода МакКензи, правившая Лунным Светом. Она была полна жизни и смеха, пока не встретила… Его.
Хамфри поежился. Даже сейчас, спустя столько лет, это воспоминание обжигало, как раскалённое железо. Он не знал имени этого человека, да и леди Изабелла хранила его в тайне. Всё, что знал Хамфри, – он был опасен. Опасен для неё, опасен для поместья, опасен для всех.
Он помнил их тайные встречи при лунном свете, украдкой брошенные взгляды, полные страсти и отчаяния. Он помнил ее слезы и свой шепот, звучавший слишком громко в ночной тишине. Он помнил ее исчезновение.
Однажды она просто исчезла. Без следа. Никто не знал, что с ней случилось. Шептались о несчастном случае, о побеге с возлюбленным, о похищении. Но Хамфри знал правду. Он чувствовал её. Лунный Свет поглотил её.
Он видел его после исчезновения Изабеллы. Всего один раз. Его лицо было скрыто тенью капюшона, но Хамфри узнал его по глазам. Холодным, жестоким, лишённым всякой человечности. Он стоял на том же холме, что и Хамфри сейчас, и смотрел на Лунный Свет с каким-то торжествующим видом.
С тех пор поместье пустовало. Никто не решался жить в проклятом месте. Никто, кроме…
Хамфри уставился на дорогу, ведущую к поместью. Вдалеке показалась карета, медленно приближающаяся к Лунному Свету.
Она прибыла.
Новая хозяйка. Девушка, которую он никогда не видел, о которой ничего не знал, кроме того, что она – дальняя родственница леди Изабеллы. Невинная овечка, брошенная в волчью яму.
Хамфри вздохнул. Он чувствовал, как древнее зло, дремлющее в стенах Лунного Света, пробуждается. Он чувствовал, как сгущаются тени, готовясь к новой жертве.
Он надеялся, что она окажется сильнее леди Изабеллы. Он надеялся, что она сможет разгадать тайну Лунного Света и снять проклятие, тяготеющее над поместьем.
Но больше всего он надеялся, что она выживет.
Потому что Лунный Свет не отпускает своих жертв. Он ждёт. Он наблюдает. Он пожирает. И лунный свет… всегда наблюдает. Он облизывает стены серебристым светом, словно голодный зверь, предвкушающий трапезу.
Карета остановилась перед воротами поместья. Хамфри сглотнул, чувствуя, как по спине пробегает холодок.Игра началась.
Глава 1: Неожиданное наследство
Амелия Эвергрин терпеть не могла почтальонов. Нет, не самих почтальонов, они, как правило, были вполне безобидными и даже по-своему симпатичными. Ее раздражала сама суть их появления – обычно они приносили счета, отказы в работе или, в лучшем случае, очередную рекламную брошюру, обещающую райские кущи за непомерную цену.
Сегодняшний день не стал исключением. Почтовый колокольчик на двери возвестил о прибытии незваного гостя, и Амелия, мрачно оторвавшись от ремонта старого швейного станка, на котором зарабатывала на жизнь, поплелась к двери.
«Наверняка очередной долг за уголь», – подумала она, мысленно проклиная холодную лондонскую зиму и свою постоянную нехватку средств.
За дверью действительно стоял почтальон, устало протягивая ей толстый конверт, запечатанный сургучом с каким-то вычурным гербом.
«Мисс Амелия Эвергрин?» – спросил он хриплым голосом, словно только что проглотил кусок наждачной бумаги.
«Это я», – ответила Амелия, с подозрением глядя на конверт. Она не помнила, чтобы кто-то из ее скромного окружения пользовался сургучом и гербами. Это выглядело… помпезно.
Почтальон кивнул, выдавил из себя формальную улыбку и поспешил удалиться, словно боялся, что её бедность может быть заразной.
Амелия вернулась в свою крошечную квартирку, состоявшую из одной комнаты, которая была и гостиной, и спальней, и мастерской. Она села на скрипучий стул у окна и, поколебавшись, сорвала печать.
Внутри конверта оказалось письмо, написанное на дорогой бумаге цвета слоновой кости, и несколько официальных документов, выглядевших не менее внушительно.
Письмо начиналось с официального обращения и сообщало, что Амелия является наследницей некоей Изабеллы МакКензи, о существовании которой она даже не подозревала. Оказывается, леди Изабелла была дальней родственницей по материнской линии, владелицей поместья «Лунный свет» в Шотландии, и в связи с ее трагической кончиной (письмо не уточняло деталей) завещала все свое имущество Амелии.
