Раньше я бы ни за что не поверила, что когда-нибудь зайду так далеко, а теперь выходит уже моя десятая книга. Спасибо тебе, прошлая я, что никогда не сдавалась.
ПЛЕЙЛИСТ
Samuel Barber – Adagio for strings, op. II
The Verve – Bittersweet symphony
Counting Crows – Colorblind
Maisie Peters – Feels like this
Amber Run – I found
Cody Fry – I hear a symphony
Jason Mraz – I won’t give up
Yiruma – Kiss the rain
Emily Watts – La vie en rose
Adele – Love in the dark
David Garrett & Andrea Bocelli – Ma dove sei
Counting Crows – Raining in Baltimore
BANNERS – Somebody to you
Hozier – Take me to church
Panic! At the disco – The ballad of Mona Lisa
James Arthur – Train wreck
Sleeping at last – Turning page
Lana Del Rey – Young and beautiful
Одежда висела на мне мокрым мешком, пока я с большим трудом тащила чемодан по слякоти. И почему именно сегодня лило как из ведра? Будь проклята переменчивая британская погода!
Из-за дождя грязь и гравий заблокировали путь к академии, поэтому автобус не смог довезти меня до конца пути, вместо этого высадив на перекрестке заброшенной главной дороги, которая больше напоминала гравийную, и мне пришлось преодолевать оставшийся пусть самостоятельно. Вдобавок ко всем бедам здание академии находилось на холме, который, конечно же, тоже полностью размяк под дождем. Иначе и быть не могло.
И хотя я свободной рукой машинально придерживала светло-коричневый тренч, дождь все равно проникал сквозь каждый шов. Вместо привычных широких шорт с завышенной талией на мне было клетчатое платье университетских цветов – бежевого и бордового, шерстяные колготки и черные лакированные туфли, но плакали все мои попытки принарядиться: пучок каштановых волос, закрепленный золотыми шпильками, растрепался, а челка, выпрямленная в качестве исключения, теперь стояла дыбом. К сожалению, придется предстать в таком виде перед ректором Роузфилдской академии искусств, элитного университета, который в год принимает лишь по несколько новых студентов на каждую специальность, но у меня оставалась надежда, что за это меня не выгонят с позором.
Изучать классическую музыку и получить специальность «фортепиано» в таком месте – моя давняя мечта. В прошлом году я провалила вступительный экзамен и считала, что мои шансы равны нулю. Несколько недель назад мне одобрили место с частичной стипендией, и я не могла поверить своему счастью. Даже сейчас осознание реальности происходящего все еще не приходило. Наверное, я поверю только в понедельник, когда начнутся занятия.
Напрягаясь изо всех сил, я тащила багаж последние несколько метров вверх по улице, обходила многочисленные камни, стараясь не поскользнуться на слякоти.
Из-за сильного дождя здание снизу было почти не различить, но теперь, оказавшись прямо перед ним, я ощутила волнение и восхищение.
Прикрыв лицо от дождя рукой, я запрокинула голову. Огромные парадные ворота, по стилю напоминавшие барокко из-за расположенных по бокам пилястр, производили неизгладимое впечатление. Холодный бежевый камень украшали бесчисленные художественные орнаменты, а высоко над полуциркульной аркой красовался герб в форме щита, обрамленный узором вьющихся роз. На девизной ленте было написано название университета, а на щите красовались связанные между собой лентами балетные туфли, театральная маска, ножницы с иголкой и ниткой, молот, долото и ноты.
Уголки губ непроизвольно поднялись, и на мгновение я даже забыла о том, что все еще стою под дождем. Я здесь, здесь, в Линкольншире, стою у ворот одной из самых престижных в мире академий искусств!
Когда небо пронзили яркие молнии, залившие его ослепительным светом, я еще раз глубоко вдохнула и вошла в просторный сад, за которым располагалось главное здание, выстроенное буквой П. На фоне плотного слоя облаков величественно высились шпили. Шум льющегося с фронтонов дождя, время от времени прерываемый глухими раскатами грома, напоминал оркестр.
Мощеную центральную дорожку заливали лужи. В саду оставались всего несколько человек, некоторые укрылись под деревьями. Должно быть, в солнечный день тут невероятно красиво: аккуратные лужайки в цветущих кустарниках и живых изгородях, фонтаны по обе стороны, словно столбы водопадов, – но сейчас это великолепие погружалось в унылый серый, будто кто-то лишил цвета насыщенности.
Я ускорила шаг, и каблучки зацокали по камню. Звук был таким громким, что, казалось, он заглушит даже шум дождя.
Когда главное здание было уже рядом, колокол пробил шесть. Внезапный звон заставил меня вздрогнуть, и ручка чемодана чуть не выскользнула из рук. Я быстро вбежала по ступенькам к крытому входу. Темное дерево массивной двойной двери пугало, ведь она была единственным, что отделяло от новой жизни. Одно дело – мечтать об этой жизни, другое – оказаться здесь в реальности.
– Давай, Хейзел, ты справишься, – подбадривала я себя, хватаясь за тяжелую вычурную ручку. Пальцы потянули ее вниз, и дверь отворилась.
