Тайные тропы

Тайный фронт

© Брянцев Г.М., 2024

© ООО «Издательство Родина», 2024

В полночь у подъезда большого каменного дома остановились двое. Ночь была лунная, светлая, но кроны развесистых деревьев бросали густую тень на стену дома, скрывая лица и одежду пришельцев.

– Кажется, здесь, – тихо произнес один из них.

Тонкий луч карманного фонарика забегал по массивным, украшенным причудливой резьбой дверям. С левой стороны их, на уровне глаз, мелькнула кнопка звонка.

Один из спутников – пониже ростом – поднялся на ступеньку, собираясь нажать кнопку, но в это время дверь бесшумно отворилась и кто-то спросил из темноты передней:

– Вам кого?

Это было так неожиданно, что посетители на мгновение застыли в молчании.

– Кто вам нужен?

– Господин Юргенс, – ответил высокий и кашлянул. Кашель выдал сдерживаемое им волнение.

– Кто вас послал к нему?

– Господин Брехер.

– Что он просил передать?

– Вещи благополучно отправлены…

– Войдите.

Тяжелая дверь бесшумно закрылась, щелкнул выключатель, и яркий электрический свет ослепил глаза.

В приемной, куда привели посетителей, стояли широкий, обтянутый черным дерматином диван и большой круглый стол с гладко отполированной поверхностью. Пригласив вошедших сесть, служитель скрылся в двери направо.

Ночные гости остались одни.

Они сидели молча и терпеливо ждали. Одному из них можно было дать лет тридцать. На нем были черный пиджак, серые брюки и стоптанные ботинки. Беспокойные темные глаза смотрели устало.

Другой, помоложе, был в телогрейке, в брюках, заправленных в сапоги. Лицо свежее, с прищуренными насмешливыми глазами.

Прошло несколько томительных минут. Наконец дверь отворилась.

– Прошу, – произнес почти шопотом человек, встретивший их.

Посетители встали и проследовали за ним.

Миновали зал, вошли в кабинет. Первое, что бросилось им в глаза, был огромный абажур настольной лампы. Его шелковый купол закрепили так низко, что лампа освещала лишь стол, а вся комната тонула в полумраке. За столом кто-то сидел, но рассмотреть лицо сидящего было нелегко.

Напряженное молчание длилось несколько секунд. Потом человек встал, протянул руку к выключателю, и на потолке вспыхнула небольшая люстра. Не приветствуя пришедших и не подавая руки, он жестом пригласил их сесть, а сам вышел из-за стола и тщательно осмотрел маскировку на окнах. Убедившись, что свет наружу не проникает, он вновь подошел к столу, сел, привалившись к высокой спинке кресла, и положил руки на подлокотники.

Это был довольно высокий, солидный военный в чине майора, с выхоленным, но энергичным лицом и коротко остриженными светлыми волосами. Он испытующе всматривался в лица гостей своими большими серыми глазами.

– Фамилия? – резко спросил он по-немецки.

– Ожогин! – встав с места, ответил старший.

– Грязнов! – сказал другой.

– Что имеете ко мне? – хозяин жестом пригласил посетителей сесть. Голос у него был густой, низкий.

Ожогин рассказал, что с ними два раза в поселке Вольном беседовал гауптман[1] Брехер. Когда они приняли все условия гауптмана, тот дал письмо, назвал город, пароль и направил обоих сюда, к господину Юргенсу. Ожогин вынул из кармана и протянул через стол маленький розовый конверт.

– Когда покинули поселок? – спросил Юргенс, вскрывая письмо.

– Пятнадцатого сентября, – ответил Ожогин. – Гауптман Брехер дал нам военную машину, на которой мы доехали до деревни Песчаной. Оттуда добирались пешком.

– Почему пешком?

– Вам, очевидно, известно, господин Юргенс, что пользоваться железной дорогой в этих местах небезопасно. Гауптман Брехер настоятельно рекомендовал нам быть осторожными, и мы последовали его совету.

Юргенс коротко кивнул головой.

– Оба жители поселка?

– Нет, – сказал Ожогин, – мы не здешние.

– Долго жили в поселке?

– Не больше двух недель.

– За это время русская авиация бомбила Вольный?

– Один раз ночью, с неделю назад. Железнодорожный узел.

– Вы русский?

– Да, русский.

– И вы? – обратился Юргенс к Грязнову.

– И я русский, – ответил Грязнов.

– Земляки? Знакомые?

– Ни то, ни другое, – Грязнов покачал головой. – Мы познакомились у гауптмана Брехера. Я дезертировал из Красной Армии в начале сорок третьего года. Тогда же перешел линию фронта. Долго скрывался в деревнях, избегая партизан, а когда начали наступать советские войска, пошел на запад.

Ожогин рассказал, что родился в бывшей Оренбургской губернии, выехал оттуда с родителями вскоре после революции и больше на родину не возвращался. Единственный его брат живет в Средней Азии. Других родственников нет.

– Кто брат?

– Инженер-геолог.

Юргенс несколько раз стукнул пальцами по столу, достал из кармана пиджака большой серебряный портсигар и, поставив его на ребро, стал рассматривать. Затем вынул сигарету и закурил.

– Специальность? – обратился он к Ожогину.

– Инженер-электрик и связист.

– Образование получили при советской власти?

– Конечно.

– Что же вас заставило стать нашим другом? – Юргенс сомкнул на несколько секунд тяжелые веки.

– Как вам сказать… – криво улыбнувшись, начал Ожогин после небольшой паузы. – Причин к этому много и говорить можно долго, но я скажу самое основное: мой отец умер в тюрьме, мать не перенесла его смерти. Я и младший брат были озлоблены за отца…