Дружина Смерти брела по лесам на север, обратно к имению Миробоичей. Камил гнал мёртвое войско вперёд, опасаясь совершать остановки. Победа оглушительна. Безупречна. Идеальна. Нельзя было позволить сиюминутному послаблению всё испортить и обратить к праху. И сама природа была на их стороне. С неба сыпал снег. Никто не выследит их войско…
– Нужно отдохнуть, – говорил Вальдемар, который видел, насколько устал и поник его господин.
– Нельзя. Нужно перетерпеть…
Камил не спал толком вот уже почти месяц, а снадобья, придающие силу, хлебать столь продолжительный срок очень вредно: в трактате перечислялись весьма неприятные побочные эффекты. Поэтому его окутал туман. Порою, глаза смыкались и он едва не сваливался с коня, вовремя хватаясь за его шею. Вальду было куда легче – он-то не спал всего несколько дней, не отказывая себе в отдыхе настолько же сильно.
Нельзя останавливаться, пока Дружина не перешла границу.
На второй день пути они услыхали вдалеке цокот копыт и голоса. Угрожающие звуки пробивались через стену леса. А до этого, ещё рано утром, Вальд увидел поднимающиеся столбы дыма от лагерных костров. По дороге в Раскрисницу брёл достаточно крупный отряд в три сотни мечей. Баронские войска из приграничного с Горной Далью городка. Шли на помощь Нарникелю.
Войско Камила затаилось в чащобе. Никто их не заметил.
На мгновение даже подумалось устроить на этот отряд засаду – воители шли достаточно расхлябано, к тому же их на целую сотню меньше. Почему бы не пополнить свою Дружину новыми мертвецами? Но Камил удержался. Жадность зачастую губит людей. Важно уметь вовремя останавливаться – об этом исторические хроники рассказывали особенно часто.
Если атаковать, то святоши узнают об их направлении. А если кто-то ускользнёт…
Когда они проходили рядом с беззащитным приграничным городком, то Камил снова поймал себя на воинственной мысли. Взять город стремительным штурмом, перебив маленький гарнизон и всех жителей. Отметил особенную кровожадность своих мыслей. Их холодность. Размышлялось как-то легко. Будто речь шла о походе на рынок за новыми вещами. Недостаток сна? Или проявления особенной степени безразличия к человеческим жизням? Войска перебить ещё куда ни шло. Однако мирные жители ни в чём не виновны…
И даже когда они перевалили за границу, обогнув заставу по широкой дуге, то не остановились, не совершили привал. Снега усиливались с каждым днём. Только когда поднималась сильная пурга, они все были вынуждены совершать остановки, чтобы не сбиться с пути.
Камил опасался не за себя с Вальдом – они же могли просто укутаться в жаркие медвежьи мешки, укрывшись от морозов. Камил опасался за раздобытых лошадей. Зима набиралась сил, постепенно свирепела. И он отказался совершать остановки, тревожась застрять потом в глубоких снегах. Сделался раздражителен. Недоволен. Всё накатывающая простуда лечилась горячими снадобьями. Тело ослабевало. Ехали молча, не растрачивая на пустую болтовню свои силы.
Путь домой запомнился крайне смутно.
Вот вдалеке показались знакомые поля. Из-за снежного шквала выплыли мрачные стены родового имения. Стражников убрали с ворот и с внутреннего двора. И тогда Дружина Смерти, вдвое увеличившаяся, прошла в ворота, быстро скрывшись в подземельях.
Никто не видел финального марша. Один лишь Ларс вышел поглядеть и присвистнул от удивления. Сколько мертвецов, сколько драгоценностей, а лошадей сколько…
Впереди ещё много работы… Камил озаботился только переносом ценностей в сокровищницу при помощи Железяк. Оттащил раздобытую руду и уголь к кузницам. Зевающие ремесленники выходили из своих хибар, встревоженные топотом. Но Дружина к тому времени уже скрылась.
– С возвращением, – сказал Ларс. – Я вижу, военный поход окончился успехом? Я прав?
– Абсолютно прав, Ларс. Справедливость восторжествовала… А теперь я хочу спать. Я без сна в уютной постели вот уже месяц. Столько продлился поход. Не тревожьте меня даже если сюда прибудет сам князь Искро. Пошлите его к чертям собачьим, скажите, что Камил спит… И, Ларс, будь добр. Позаботься о раздобытых лошадях в подземельях. Отыщи людей, которым можно доверять. Пусть они заботятся о лошадках. Пусть не дают им помереть от голода раньше времени. Но не показывай им Дружину. И пусть они не рассказывают об огромной коннице, иначе я им голову с плеч…
– Но почему бы не отвести их в конюшни? Там уютней…
– Нельзя. Молва пойдёт. И без того разжились добром – распихивать некуда… А лошадей пусть никто не знает. Народ потом спрашивать будет, куда деваются кони. В подземельях пускай ждут своего часа, пока не наберётся крови из темниц… Мёртвая конница куда ценней живой. Хорошо, Ларс? Тебе можно доверить это дело? Всё удержишь в тайне? Со всем справишься?
– Уж постараюсь. Отдыхай, Камил. Больно уж у тебя лицо посеревшее. Потом расскажешь, как же ты их всех…
Камил одичал в лесах и в этих чёртовых тоннелях. Ему постоянно снилось, как он беспокоится, чтоб подземные ходы не обрушились. Порою снились и кошмары. Будто Нарникель заметил подкоп. Будто атаковал их в самый неподходящий момент, всех перебив. В такие моменты Камил просыпался. И радовался, как же гладко всё провернул, вновь погружаясь в царствие сновидений.
