Обратный наш путь напоминает шитье. Длинный стежок, много-много коротких. Бранн переносит нас на много лиг вперед, перекинув руку Дея через свои плечи, сам — ухватившись за пояс волка. Так мы покинули башню королей Неблагого Двора. Так мы шли вначале по пыльной дороге. Вернее, брели.
Но неблагой мир не хочет выпускать нас. Я ощущаю опасность, хоть и не знаю, не вижу, откуда она приближается.
— Подожди, мой король, — негромко говорит Ворона, мягко выскользнув из-под руки волка.
— Тебе что, в кустики? — насмешливо спрашивает Дей, хоть ему совсем невесело.
Бранн не отвечает. Не слышно ничего, даже звука его шагов. Тишина становится еще напряженнее, чем в зале королей, а вот слева что-то свистит прям как… меч! Скрежет металла о металл. Отбивает его явно наша Ворона.
Еще и справа что-то рассекает воздух! Ох, мой Дей, вот так с ноги, а вдруг там Бранн? Но не стал бы Бранн сейчас разминаться, и мы слышим его слева. А кто говорил, нечего бить понизу — прилетит поверху?..
Крик после твоего броска. Да, мой Дей, ты достал одного, не выпустив при этом цветок.
Нет, магию наша Ворона не использует. Ох, мой хвост свернулся и развернулся. Еще как использует!
— Дей, вот ни на секунду тебя не оставь, уже кругом трупы!
Сам Бранн дышит тяжело, меч не убирает. Мой волк молчит.
— Удачный день, мой король!
— Кто-то пытался пожелать нам счастливой дороги?
— Если бы, — уверен, Ворона опять трет нос, словно хочет спрятаться за пальцем. — Лишив себя титула, я не подумал о том, что лишил нас безопасности.
Не надо хмыкать, мой Дей. Вы оба о ней не думаете!
Бранн, закинув твою руку за свое плечо, продолжает:
— Простой ши и его спутник могут стать легкой добычей для тех, кто промышляет разбоем. Или прикидывается таковыми. Поскольку мы покинули Золотой город, Отражения нам не грозят. Маги тоже не станут покидать его. Во-первых, за пределами города волшебство слабеет — по мере приближения к благим землям, где оно и вовсе иссякает. Во-вторых, те маги, которые могут выйти из города и не потерять сил, помнят меня и помнят Цветок. Одна половина вслух скажет, что я безумен, а вторая молча согласится, но некоторое уважение ко мне испытывают все.
— А в-третьих?
Бранн пыхтит, но как-то стеснительно.
— Они разозлили меня. Послали каких-то… — вздыхает недовольно, — недотеп. И я подул.
Ох, мой Дей. Ты улыбаешься! Я вот боюсь представить себе, что означает это «он подул»!
— А большую часть задержали наши библиотекари.
— Тебя любят, Бранн.
— И тебя, просто Дей, мой король. Теперь никто не посмеет сунуться до самого моря, а оно давно уже стало лучшей границей.
Бранн торопится настолько, насколько может идти мой волк. Я понимаю Ворону. Чем дальше мы от Парящих королей, тем спокойнее. Только Дей уже еле передвигает ноги, яростно преодолевая боль. Но упрямо бредет вперед.
— Воздух соленый и влажный, — негромко говорит он, крылья носа подрагивают. — Мы на подходе к причалу?
— Да, король Дей.
— Ты ведь Хрустальное море хотел осушить?
— Глупая идея. У меня было много глупых идей в детстве. Осушить море, научить Волшебный лес манерам, поговорить с картинами-художниками, оседлать грифона, укротить Семиглавого, щелкнуть по носу Зануд, найти дру… Я расскажу потом, если ты захочешь.
Волк не отвечает, жестом отказывается от ужина. Ложится навзничь на доски, одной рукой продолжая обнимать Цвет жизни. Ворона садится рядом.
— Король Дей, ты у самого края.
Для того, чтобы представить беспокойных фей, достаточно слышать их в голосе.
— И что?.. Засмотреться на блики мне уже не грозит.
Безразличие в твоем голосе глубоко ранит меня, и заставляет стоически вздыхать Ворону. Он вздыхает, порывается что-то сказать, потом молча пересаживается поближе, отгораживая волка от опасной воды.
Так и сидит до утра, купаясь в своей грезе.
Мой Дей, нельзя же не спать всю ночь! Ну хоть просто полежи, что уже отдых. Да, море шуршит и скребется, и тихо звенит. Как и вечером, как и сто, и тысячу лет назад. Нет, звезд не видно, ну, наверное, не видно. Здесь никогда не видно звезд, словно лишь море достойно света. Волны колышутся до самого горизонта…
Да, ты бегал в своем коротком сне — один, за отвратного вида перегородкой. Но ведь… я молчу, мой волк. Я молчу.
Еще один перенос, и мы по другую сторону моря. На другом причале.
Нет, Хранителя ты не чуешь, потому что его нет, нигде не видно. Может, море позавтракало.
Воздух немного другой: с гор тянет горечью и зноем, и влаги куда меньше.
— Король Дей, — осторожно произносит Ворона. — Нам нужно торопиться.
— Знаешь, Бранн, — задумчиво и самую малость заинтересованно говорит волк. — А я в детстве слышал много легенд. Была среди них одна, в ней кровь друзей возродила пустыню. Попробуем напоследок?
Волк оголяет руку, и лезвие Вороны холодит кожу, боли почти нет. Чтобы ранка зажила быстрее, Бранн шепчет слова, порез закрывается мгновенно. Но это опять отзывается по глазам!
Ах, мой Дей! Ты скрипишь зубами и хватаешься за руку Вороны. У него косточки словно у птицы, осторожнее!
Уф, ничего ты ему не сломал. Ворона шипит сквозь зубы. Кажется, это обратное действие магии, снова к нему от тебя отлетела. Который раз он словно пытается подкрасться к твоей ране, а боль лишь усиливается.
