Пролог.
Рикард терпеливо ждал приглашения войти внутрь. За долгие годы в изгнании у него не было иного выбора, кроме как научиться безграничному терпению. Ему пришлось добавить эту черту к своему характеру, но он не пожалел об этом. Рикард вообще почти ни о чем в жизни не жалел. По крайней мере, так он думал. Ведь люди часто и сами не знают своих слабостей, а жалость он считал одной из самых непростительных из них.
Внезапная милость короля пробуждала подозрения в его в голове, но он отметал их одно за другим.
«С чего вдруг он вернул меня?» – подумал Рикард. Он был бывшим военачальником, ближайшим советником и другом короля. Когда-то. Он не привык гадать и надеяться, а всегда действовал по обстоятельствам и принимал любую превратность судьбы как часть своего невероятно долгого и тернистого пути.
Рикард в который раз оглядел массивные двустворчатые двери, покрывшиеся многочисленными трещинами и выщерблинами. Края дверей были обрамлены кованым каркасом из золота, который имел в себе различные растительные элементы. Его удивляло, как они до сих пор не рассыпались.
Все в королевском дворце Солонета, столицы Аттавы, было древним как сама жизнь. Рикарда всегда восхищало то, насколько прочны все самые старые вещи в мире. Он и сам был в некотором роде одной из таких вещей. Ему было больше века, но выглядел все на те же сорок с небольшим. Мужчина смахнул с лица темные коричневые волосы, которые так и норовили залезть ему в глаза. Повязок он не терпел, но и стричься слишком коротко тоже не хотел. Он поправил густые бакенбарды, слегка пригладив их. Несмотря на свой дерзкий нрав, этот суровый воин всегда старался выглядеть достойно титула лорда, хоть в данный момент он и был лишен всяческих титулов.
Исполинские двери со скрипом начали открываться, и взору Рикарда открылся тронный зал. В проходе образовался камергер, жестом руки призывая военачальника войти. Он медленным шагом продвинулся вперед. Стража, возвращая двери в прежнее положение, уважительно поприветствовала его, он ответил им тем же. Зал был настолько объемен, что при желании в нем можно было разместить небольшую армию в придачу с конницей, а возможно даже и парочку осадных орудий.
Рикард вдохнул полной грудью и огляделся. Дворец находился в центре города, а его конструкция была устроена таким образом, что тронный зал находился на самом пике и представлял собой последний этаж в виде большой комнаты. Так из тронного зала, благодаря его высоким большим окнам со всех сторон, можно было наблюдать всю столицу.
Король с супругой стояли у окна и о чем-то беседовали. Он смотрел вниз, наблюдая за кипящей жизнью в столице, в то время как королева на повышенных тонах пыталась ему что-то разъяснить. Эхо разносилось по тронному залу, но из этих обрывков сложно было понять, о чем она говорит. Король жестом показал, что говорить больше не о чем, и она направилась в сторону выхода навстречу Рикарду.
«Некоторые вещи и вовсе не меняются» – подумал он и поспешил поприветствовать королевскую особу несущуюся на него словно буйвол.
– Моя королева! – поклонился Рикард.
Она удостоила его лишь коротким, полным презрения взглядом и быстро прошла мимо, сжимая в кулаках подол своего необъятного платья. Хоть она и старалась выглядеть довольно сдержанно, всю её, вероятно, разрывало от раздражения. Королева пронеслась мимо и быстро покинула тронный зал, самостоятельно распахнув огромные двери раньше, чем успела опомниться стража.
«Нда. Эта стерва вечно всем недовольна. Но такой злой, пожалуй, я её еще не видел.» – Рикард задумчиво хмыкнул. Несмотря ни на что, он восхищался ей. В каждом её движении были невероятный ритм и грация. Кроме того, он знал еë как одну из умнейших и опаснейших женщин, что ему доводилось встречать на своём жизненном пути. И его очень забавлял тот факт, что своей жизнью он обязан тому, что король редко слушает её советы.
– Ваше величество, – произнес военачальник, подходя к королю и преклонив колено. – Я прибыл по вашему приказу.
Статный мужчина у окна в бронзовом наряде придворного – что было для него излюбленным одеянием в стенах дворца – не повернулся, продолжая молча разглядывать город. Рикард, все еще стоя на колене, также поддерживал молчание.
– Скажи. Ты тоже считаешь меня бесхребетным идиотом, Рик? – наконец подал голос король. Его речь была быстрой, но абсолютно четкой, словно каждое слово – это книга на своем точно установленном месте полки.
– Прошу прощения, ваша милость, не думаю, что…
– Отбрось все эти манеры, дружище, будем говорить в более привычном ключе. Так что, я, по-твоему, идиот?
Рикард поднялся, отряхивая пыль с колена и сухо ответил: – Скажу, что это не совсем то слово…
Рейвхарт Делан – правитель Аттавы, медленно повернулся. Его неподвижное каменное лицо и ледяной взгляд через пару секунд уступили место искренней широкой улыбке. Карие глаза вдруг загорелись. Несмотря на возраст, в нем все еще проглядывалась мальчишеская красота. Лишь в редких местах его лицо украшали мелкие морщины, и даже короткая борода и длинные до плеч темные волосы, тронутые сединой, не выдавали его пятидесяти трех лет жизни, большую часть из которых он провел в сражениях.
