I
Антисистема способна вступить в прямое столкновение с народом и тем более одержать политическую победу только в том случае, если ей удастся, используя абсолютную ложь, выработать привлекательную по конечным целям идеологическую платформу, которая могла бы вовлечь в это политическое движение большие массы людей.
Более того, без лжи антисистема не в состоянии не только существовать, но и реализовывать свои планы. Людей, заражённых отрицательным мироощущением, всегда не так уж много, поэтому разрушительные возможности антисистем прямо зависят от их способности вовлекать в свои ряды массы народа.
Однако откровенное зло никогда не поведёт за собой большое число людей. Лишь, используя ложь, и прикрывая свои истинные цели самыми благородными и возвышенными идеями, «злая воля получает необходимый ей простор. Она может действовать не прямо, в чём всегда есть доля риска, а опосредованно, через обманутых дураков, которые уверены в своём праве не продумывать того, что они творят, а действовать по чужой указке» (Л. Гумилёв. Этногенез и биосфера Земли. – Л., 1989. с. 453).
Св. Григорий Нисский утверждал, что: «Зло «не имеет бытия» и имеет отрицательный характер. И, вместе с тем: «в самом небытии оно имеет своё бытие». В обмане и заблуждении корень и содержание зла. Зло есть «выдуманная ложь». Это вымысел, но вымысел, заряженный какой-то загадочной энергией и силой. Зло действенно в мире, и в этой действенности действительно. Зло вводит в мир новые качества, как бы прибавляет к существующей действительности нечто новое, не созданное, не существующее. И эта новизна, «не существующая», загадочным образом действительна и сильна. Однако опустошая бытие, зло не может его упразднить».
Лев Гумилёв приводил исторические примеры, подтверждающие это философское высказывание св. Григория Нисского, на основе которых полагал: «Антисистемы, могут побеждать политически и экономически, но никогда – идеологически. В силу каких-то неизвестных нам пока природных закономерностей негативное мироощущение не может стать доминирующим для большинства людей».
Разрушительные цели антисистемной идеологии никогда не объявляются открыто. Она обычно надевает одежды религии, государственности, социальной справедливости, национальных интересов. Как говорил Л. Гумилёв, социальная справедливость – для масс и тайный смысл – для посвящённых. Соответственно, в кризисные периоды антисистема оказывается способной аккумулировать энергию самых различных форм социального протеста, вовлекать в свои ряды людей, первоначально вовсе не заражённых отрицательным мироощущением.
Вербовка членов из среды позитивной системы происходит медленно, так как антисистеме необходимо достаточно длительное время, чтобы вовлечь их в свой круг, не испугав и не оттолкнув на первых этапах. Антисистеме нельзя открывать свою конечную цель, неподготовленным для этого людям.
Поэтому большая часть общества, обладающая свободой воли и не заражённая отрицательным мироощущением, но вошедшая в антисистему, в процессе реализации планов «малого народа», когда проявляется их антисистемная сущность, не может сломать инерцию своего положительного стереотипа поведения и традиции и поэтому возвращается в позитивную этническую систему, полностью отвергая своё антисистемное прошлое.
Но именно это явление и есть ахиллесова пята «малого народа». В его движении появляются люди, уже не заражённые отрицательным мироощущением, и «малый народ» сам становится уязвим для сокрушительных ударов изнутри.
О. Кошен, французский историк, ярко и убедительно описал причины особого психического параноидального настроя антисистем. Представители «малого народа» считали себя «особенными» по отношению к «большому народу», и при этом остро осознавали непреодолимую бездну, отделявшую их от нации в целом: «малый народ» завоевал, поработил большой народ, и навязал ему свои законы.
И тотчас же начались грабежи и убийства. Во Франции якобинская партия всегда чувствовала себя в опасности, исходящей от «большого народа» и, следовательно, вынуждена была сама прибегать к насилию относительно него.
Все сказанное О. Кошеном справедливо в отношении многих других революционных переворотов, в которых побеждали антисистемные партии. Справедливо это и в отношении «красного террора» в России. Это объясняет и глубинные причины того, почему идеи марксистско-ленинской антисистемы явились итогом тотального разрушения российского общества и массовых убийств.
Перед смертью В. Ленин, в своём завещании, прямо обвинял И. Сталина в злоупотреблении властью, с его точки зрения, мешающем продвижению мировой революции и предложил снять его с поста Генерального Секретаря. При этом он восхвалял Л. Троцкого, называя его самым последовательным большевиком в ЦК, способным воплотить в жизнь идеи марксизма-ленинизма.
После смерти В. Ленина главнейшей задачей, теперь уже троцкизма, стала реализация любой ценой, неосуществлённой ленинской мечты – мировой революции.
К 1920-му году появились признаки нарастающего упорного сопротивления русского народа марксистско-ленинской антисистеме, приведшего к НЭП.
