Ей очень хотелось в Испанию. В Мадрид, например, или Барселону. Впрочем, в италийский Рим ей тоже очень хотелось, и в Венецию, а оттуда прямым перелетом – в Орли, что в парижском предместье.
Отчего такое вдруг желание? Оттого, что в свои почти сорок Валерия Бурова ни разу нигде не была – в смысле продвинутой заграницы, помпезной, праздничной, заманчивой.
Возможно, если бы ее мужу так и не удалось расчистить от дел две недельки для совместного семейного отдыха, то не возникло бы у Леры горяче-жгучего желания поколесить по Европе. Но Леонид выкроил и спросил: «Куда рванем, Кнопка?», и она сказала: «В Европу, конечно». «Прям вот так во всю Европу?» – расхохотался муж. «Прям вот так во всю», – весело подтвердила Лера.
Рвануть планировали в понедельник. А в ночь с пятницы на субботу на фирме случилось ЧП.
Билеты пришлось сдать, бронь гостиничного номера аннулировать.
Горело недолго, охранник вовремя обнаружил задымление и вызвал пожарный расчет. Повезло. Если бы пожар перекинулся от бытовки на склад готовой продукции или сырьевой, где на полках стеллажей плотными рядами размещались картонные коробки с лаками и растворителем, не помогли бы и вертолеты.
Им позвонили под утро субботы, и Леонид сразу же метнулся в «Скворечник». Так именовалась фирма по монтажу зимних садов, теплиц, оранжерей и тому подобного – Лёнькина, а значит и ее, Валерии.
Муж вернулся лишь к вечеру – усталый, злой и голодный. Сказал, что ничего пока не понятно. Может, проводка, может, неосторожное обращение с огнем, а может, и поджог. Пока все не выяснит, просил об отпуске речи не заводить. Завтра ему снова надо на фирму, потом разбираться с пожарными, потом с персоналом, потом, возможно, с ментами. На понедельник запланировал переговоры со страховщиком – в случае, если выяснится, что на бытовку упал метеорит, хотя падение метеорита в договоре со страховой компанией не прописано. Короче, авральный рулёж. Наскоро проглотив ужин, муж отправился спать, посоветовав Валерии поехать на дачу.
Она и уехала. Психанула и уехала. Видите ли, ее помощь мужу не нужна, Лера только под ногами путаться будет. Да начхать. Ее отпуск, кстати, никто продлевать или переносить не будет. Она пока еще под начальством ходит. И хорошо, что из маркетологов не уволилась, хоть муж и уговаривал неоднократно бросить это неблагодарное дело. А не ушла, потому что проинтуичила – не будет Лёнька ее всерьез воспринимать в качестве партнера и правой руки. Так оно и вышло, угадала.
Еще не было десяти часов воскресного утра, а Валерия уже неспешно вела джип по пыльным проулкам Панкратовки – деревенского поселка, в простодушный строй бревенчатых изб которого беспардонно внедрились наглые современные строения.
Она загнала «мерс» в гараж, прошла в полуподвальный этаж коттеджа и оттуда поднялась по винтовой лестнице в жилые комнаты. Разобрала сумку с припасами – что-то в холодильник, что-то на полки в шкаф. Сентябрь выдался теплым, и в доме было нехолодно, поэтому отопление она решила не включать. Переоделась по-дачному и нацелилась поваляться в гамаке – подумать, чем занять себя в течение всего этого неопределенного времени.
Один день безделья она как-нибудь выдюжит и удовольствие от него, возможно, получит. А вот следующие…
Да чего там загадывать!.. Сон до обеда и чтение книг взахлеб – прекрасный релакс, о котором многие и помыслить не могут.
В толстом свитере, спортивных штанах с начесом и в носках из грубой деревенской пряжи, поверх которых налезали лишь мужнины шлепанцы, Валерия устроилась на диване-качелях в саду, предварительно убрав с них навес, чтобы не закрывал ласковое осеннее солнышко, на редкость приветливое сегодняшним утром. Справа она поставила эмалированную миску с нарезанными бананом и яблоком, слева уложила старенький ридер, который ей нравился больше самых новомодных планшетов. Минутку покачалась лениво-расслабленно, щурясь под теплыми лучами, взялась за книжку. Отдых начинается.
– Лерочка! Валерия Львовна! – окликнул ее нерешительный голос со стороны соседнего участка.
Любовь Матвеевна желает поздороваться, а Любовь Матвеевну обижать не следует. Во-первых, она милейшая дама запенсионного возраста, а во-вторых, именно она неизменно приглядывает за пионами, кустами жимолости и всем прочим, чему вздумается в тот или иной год уродиться в Лерином саду-огороде.
Лера приветливо помахала рукой стоящей с другой стороны штакетника миловидной старушке, собираясь прокричать полагающийся вопрос о делах и самочувствии, но та ее опередила. Убедившись, что внимание соседки привлечено, Любовь Матвеевна просительно произнесла:
– Можно мы к вам зайдем ненадолго? У Михаила Ивановича к вам просьба, Лерочка. Если, конечно, уместно будет вас об этом просить…
– Не разводи бодягу, Люба, – раздраженно прервал ее Михаил Иванович, который, оказывается, стоял за спиной у Любови Матвеевны, а Лера и не заметила. – Придумала тоже – уместно, неуместно!..
Михаил Иванович Спиридонов приходился Лериной соседке дальним родственником, однако не было замечено, чтобы они поддерживали тесные контакты. И какая же нужда привела его сегодня к ним обеим?
