Музыка в лунном баре "Кратер" грохотала настолько оглушительно, что можно было подумать, будто низкогравитационная акустика способна компенсировать шестую часть земного притяжения. Алексей Воронцов, аспирант-физик с Земли, лениво помешивал коктейль, наблюдая, как жидкость медленно перемещалась внутри специального гравитационного стакана. Технология делала употребление напитков на Луне не просто возможным, а комфортным – никаких шариков жидкости, парящих по бару.
– Шестая неделя практики, а я всё ещё не могу привыкнуть к этой чёртовой гравитации, – пробормотал Алексей, обращаясь к своему коллеге.
Михаил, уже третий месяц живущий на Луне, усмехнулся:
– Брось. Через пару дней будешь прыгать, как кенгуру. Только не забывай о костной плотности – утренняя сессия в гравитационной камере обязательна.
База "Селена-42" представляла собой настоящее чудо инженерной мысли 3025 года – три подземных уровня, соединённых прозрачными куполами с поверхностью. Купола из нанокомпозита с памятью формы могли менять светопроницаемость в зависимости от солнечной активности и защищали от метеоритов до трёх сантиметров в диаметре. Более крупные объекты отслеживались и нейтрализовались орбитальной защитной сетью.
Лабораторный комплекс, где проходили практику земные студенты, занимал почти треть базы. Особой гордостью был второй уровень с квантовой лабораторией "Хронос" – средоточием последних технологий наблюдения за пространственно-временным континуумом.
Оставшаяся часть базы была поделена между жилыми модулями, тренировочными залами, гидропонными фермами и развлекательной зоной. "Кратер" был неофициальным центром последней.
Алексей отвлёкся от созерцания своего коктейля, когда входная мембрана бара разъехалась, пропуская шумную компанию из трёх девушек. Судя по нашивкам на их комбинезонах, это были космоисторики с Марса – редкие гости на лунной базе.
– А вот и марсианки прилетели, – хмыкнул Михаил, поправляя воротник своей серебристой рубашки. – Наверное, с раскопок в Долине Маринера.
– Космоисторики? – уточнил Алексей, с интересом разглядывая новоприбывших.
– Палеоксенологи, если быть точным, – ответил Михаил. – Изучают следы древних цивилизаций на других планетах.
Одна из девушек, невысокая брюнетка с короткой стрижкой, улыбнулась, перехватив взгляд Алексея. Он почувствовал, как сердце неожиданно ёкнуло – явно не из-за низкой гравитации.
– Слушай, а давай их к нам пригласим? – предложил Алексей. – Пусть расскажут про Марс. Я там ещё не был.
Через полчаса за их столиком уже сидели не только Михаил и Алексей, но и ещё трое их коллег-физиков, а также все три марсианские гостьи.
– Так что же вы там нашли в этих пещерах? – спросил Павел, самый младший из физиков, активно флиртующий с рыжеволосой Кристиной.
– Комплекс искусственных тоннелей, – ответила она, активируя голографический проектор на запястье. – Смотрите.
Над столом возникла трёхмерная проекция разветвлённой системы тоннелей.
– Это точно не природного происхождения, – продолжила Кристина. – Датировка показывает возраст около миллиона лет.
– Звучит как фантастика, – покачал головой Михаил. – Миллион лет назад на Земле наши предки только учились ходить прямо.
– А на Марсе кто-то строил подземные города, – закончила за него темноволосая девушка, та самая, что улыбнулась Алексею. – Я Ольга, кстати. Ольга Савина.
Алексей протянул руку:
– Алексей Воронцов. Работаю над квантовой телепортацией в лаборатории "Хронос".
– Той самой, что якобы может заглядывать в прошлое? – глаза Ольги заинтересованно блеснули.
– Не якобы, – слегка обиделся Алексей. – Мы действительно можем наблюдать за прошлым. Правда, пока только наблюдать.
За их разговором с интересом следила третья девушка из марсианской группы – высокая блондинка с удивительно плавными движениями. Что-то в ней казалось Алексею странным, но он не мог понять, что именно.
– Позвольте представиться, – произнесла она мелодичным голосом. – Алёна, аналитик группы палеоксенологов.
Её фамилии не последовало, и Алексей мельком отметил эту странность, но мысль ускользнула, когда Ольга продолжила:
– Знаете, на Марсе мы нашли не только тоннели. Там были артефакты, похожие на квантовые компьютеры, только неизмеримо более сложные.
– Серьёзно? – Михаил подался вперёд. – И что, они работают?
– Нет, – покачала головой Ольга. – Но мы нашли схемы и описания. Возможно, это была технология для изменения прошлого, а не только для наблюдения.
Повисла пауза. Алёна, до этого молчавшая, внезапно посмотрела прямо на Алексея:
– А если бы вы могли изменить прошлое, что бы вы изменили?
Вопрос прозвучал неожиданно серьёзно для расслабленной атмосферы бара.
– Это невозможно, – отрезал Алексей. – Наблюдение – да, вмешательство – нет. Парадоксы времени никто не отменял.
– Мой предок погиб в немецком концлагере, – тихо произнесла Ольга, отводя взгляд. – Во время Второй мировой войны, в 1944 году. Я нашла его дневник в семейном архиве. Знаете, что он писал в последней записи? "Если бы я только знал, что делать… если бы кто-нибудь мне подсказал…"
За столом стало тихо. Даже музыка, казалось, стала тише.
