Вот уже десять часов, как мы были в пути. Выехали рано-рано утром, еще затемно. Мчали… Если бы не снег да камеры контроля скорости… Если бы не эти черепахи и бесчисленные фуры… И если бы не ужасные ямы, которых с удалением от столицы становилось все больше и больше… В общем, если бы не все эти затруднения, которые нам пришлось героически преодолевать, мы бы уже были на месте – у моего лучшего и, пожалуй, единственного друга, который то ли по собственной прихоти, то ли по воле судьбы оказался на краю земли – в забытой богом Карелии.
Прошли многие годы без общения, нас разделяло более тысячи километров, однако я был уверен, что Вадик и его северная глушь мне обязательно помогут. Я не сомневался, что и сам бы справился со всеми своими напастями… просто одному мне бы понадобилось для этого больше времени. Больше ошибок, которых на тот момент я и так уже достаточно нагородил. Дружеский совет, разговор по душам или как минимум просто пауза – вот что мне действительно было нужно.
За последний год в моей жизни много чего случилось. Не помню, когда и как все началось. Осознал происходящее я слишком поздно – когда домой уже не хотелось идти, когда на стороне появилось увлечение, и когда между нами вырос целый Эверест бессовестного вранья. Я пытался сохранить семью, остаться рядом с детьми, но каждый раз, приходя домой, быстро начинал раздражаться. Слово за слово, очередная ругань, и все мои мирные намерения летели к чертям!
У меня не осталось к этой женщине ни любви, ни уважения, ни желания. Единственное, за что я ей был благодарен, так это за то, что она заботилась о моих детях. Надо думать, Ленка ощущала это и старалась отплатить мне той же монетой – презрением и раздражительностью.
В конечном итоге я не выдержал и ушел. Нет, мосты не сжигал, на развод не подавал, а просто ушел. Сказал, что на время, чтобы она смогла соскучиться по мне и обдумать свое отвратительное поведение. Детей стал навещать по воскресеньям, продолжал обеспечивать их и ее на широкую ногу жизнь, а сам переехал к своему «увлечению».
Поначалу все было неплохо – я наконец-то избавился от глупых скандалов, смог отдыхать вечерами и вновь радоваться всему тому, чем так щедро баловала меня жизнь. Прошла всего каких-то пара месяцев, как «увлечение» приелось, стало слишком требовательным и капризным.
Вот тогда-то у меня и закралось подозрение – может, это со мной что не так?
«Со мной?! – тут же спрашивал я себя. – С Женькой Рубцовым?! Мультимиллионером, главой солидной корпорации, человеком с IQ как у профессора? Силачом и красавцем, любимцем женщин и родителей, образцом для детей и юношей? Со мной, который всегда добивался того, чего хотел? Разве может со мной быть что-то не так?!
Нет, – отвечал я себе, – скорее всего, это они какие-то недоделанные – что Ленка, что Юлька! Бабы неразумные…»
Тем не менее полностью исключать я это не мог. С какой стороны ни посмотри, а моя неустроенность с семьей и личной жизнью была явным признаками неудачи. И это жутко меня грызло. Если раньше я сам для себя был синонимом успеха, то теперь… В общем, все эти неурядицы несколько пошатнули мою веру в себя.
В итоге я решил не делать пока резких движений, позвонил Вадику и на длинные январские праздники напросился к нему в гости. А тут еще выяснилось, что Мишка Герман, наш общий институтский товарищ, в конце декабря собирается с семьей в Финляндию – покататься на лыжах и просто «сменить обстановку». Я не мог упустить этот случай и уговорил его ехать через Карелию, чтобы на вечерок заскочить к Вадику.
«Затяжная партия в преферанс, как в старые добрые времена – вот это будет Вадику подарок!» – думал я, предвкушая нашу встречу.
Сколько я его помню, преферанс и деберц, особенно с сильными противниками, были его искренним увлечением. Вадик любил играть, обожал выигрывать и был в этом деле весьма искусен.
Организовать такую игру, этот подарок, казалось мне настолько важным, что я даже не побоялся захватить с собой Мишкиного шурина, вместе с которым они собирались на отдых. Ни я, ни Вадик его особо не знали, но раз уж это неизбежная добавка к Мишке, то черт с ним, возьмем и его! Пусть едет, главное, чтоб не отсвечивал сильно!
Вот так мы на двух машинах и рванули на Север. Поначалу держались вместе, а потом они вдруг безнадежно отстали. Не сказать, чтобы Мишка ехал тихо. Но он вез четырех человек, и обгонять ему было объективно сложнее. Кроме того, из-за детей, которым то и дело хотелось писать, ему надо было регулярно останавливаться.
