Она вгляделась в текст на оранжевом листе. Сообщение пришло недавно: бумага ещё тёплая, будто недавно испечённый хлеб. Девушка разжала пальцы, дав шершавому письму выскользнуть из рук. Впрочем, оно не упало, а тотчас согнулось, сложилось в самолётик и улетело на полку. Голос из-за спины:
– Мария, две секунды.
– Две секунды!
Опустила веки на пару мгновений.
И очнулась бодро шагающей по гравию: высокие ботинки отбрасывают камешки и поднимают серо-зеленую пыль. Жёлтый комбинезон с рюкзаком в форме пончика (но без дырки) делает её самым заметным объектом окрестностей. Ветер сдувает тёмно-русые пряди на лицо.
Вроде бы, день. Освещённое мутным солнцем пространство постепенно обретает детали: тут и там возникают из тумана кучи разноцветных строительных блоков. Их грани безопасно скруглены. С треском вырастают кустики, наливаются из оживших подземных ключей прозрачные лужи.
С виду грохочущая какофония, беспорядочное движение, а на самом деле как по маслу запускается проекция учебного мира. По воле всезнающей Системы возникает сковородка пространства, а на неё блином падает полигон: этакая песочница для обучения детей. Ну, не сам собой, конечно, падает. Всё можно настроить. Вот блоки-салями, по которым классно прыгать. Эти гигантские огурцы замечательно перетаскивать и нарезать. А если эту лужу кетчупа смешать с той кучей муки, то будет из чего слепить кирпичи для постройки убежища.
Девушка достала из кармана жёлтый цилиндр, похожий на эстафетную палочку, вдохнула вкусный чистый воздух (а именно такой до сих пор поставляют в мир детей) и кивнула сама себе:
– Старт.
Факел в руке заискрил и дал яркое пламя, на миг затмившее небесное светило. Маша торопливо отвела огонь от лица, снова вздохнула и стала наблюдать за небом.
На небе появились точки. «Вот так я и высаживаю детей, пап», – этот момент она решила сохранить в альбоме визуальных и звуковых образов, который отправит домой.
Точки росли, то сближаясь, то расходясь. Это ученики спускались с неба, разглядывая землю и друг друга, подлетая поближе, подавая знаки и пытаясь перекричать ветер в ушах. Скоро фигурки детей стали различимы с поверхности. Их было не больше дюжины, и все в комбинезонах разных цветов. Был даже прозрачный.
Маша была детским Сажателем (властелином стихий и наставником в одном лице), а потому видела в детском мире и прозрачное тоже. Сегодня она привычно встречала новую группу детей, чтобы создать из них настоящий коллектив. Настоящий коллектив карапузов.
Привлечённые пламенем дети спускались к земле. Пламя утихло и из эстафетной палочки повалил дым. Девушка повела рукой, нарисовав в воздухе дугу. Дети послушно приземлились кружком перед ней, оставив место Маше.
Одиннадцать пар глаз смотрели на невысокую фигуру в комбинезоне. Девушка убрала визор и ответила на взгляды ребят.
– Привет, мальчики и девочки. Меня зовут инструктор Маша.
Разрозненный хор голосов ответил:
– Здра-а-авствуйте!
– Повторите, как меня зовут.
– Инструктор Ма-а-аша!
– Вы помните что-нибудь кроме этого?
– Не-е-ет!
Маша ещё раз обвела детей взглядом и улыбнулась.
– Отлично! Пойдём за мной, набираться знаний!
Старшая группы, заканчивающая свой третий десяток лет (теперь говорят «вертикальных лет»), уже не первый год жила шестнадцатилетней (теперь говорят, что возраст можно менять и жить в нём «горизонтально», не взрослея и не молодея долгое время). Говорят ещё, это сделало психику людей гораздо стабильнее. Исключая сами моменты неестественных вертикальных переходов, конечно.
