Эта невыдуманная история предваряет, прошивает насквозь, и завершает историю о "рабочем доме", озаглавившую мою предыдущую книгу, формируя по-сути "ядро" этого исследования человеческой глупости.
История начинается с того, что человек, для того, чтобы стать Человеком, необязательно должен быть "святым", а имеет право на свой, индивидуальный путь.
Мой путь начался с категорического отрицания " родительского дома", и всего что с этим связано: уничтожающей властью над судьбой под лицемерной маской "заботы".
Полюбив одну женщину, я ради нее полностью разрушил основания собственной жизни, превратив ее в Ад из опаснейших жизненных ситуаций, но при этом создав на обломках новую, пройдя Смерть-Возрождение Героя.
А началось все с невинной сексуальной игры: Я, Она, Ее муж, Ее бывший молодой любовник.
Вначале разумеется были только Я и Она, но на следующий день появился и Ее муж, а благодаря тому, что несмотря на это, я не исчез, Я тоже остался, осталась и Она, причем осталась на ночь несколько раз, хотя Ее муж об этом не только знал но и вообщем то даже как-то желал или допускал.
Я перевернул свою жизнь. А она, не вытерпев 2 недели без секса, вернулась к бывшему молодому любовнику. Это с моей стороны сопровождалось бурными скандалами как в сторону мужа, так и дома, а я бросив все, отправился в самостоятельное плавание с рюкзаком, набитым наспех побросанными вещами, ради нее, и попал с " исследовательской целью" в Воронеж 51, оказавшись там просто наедине с своей войной и самим собой.
С разбитым пополам сердцем, я начал завоевывать авторитет и уважение в незнакомом для меня доселе мире мужчин, безжалостно сражающихся за свою территорию
Недаром, меня, только вошедшего в чужой дом, и начавшего "с улыбочкой" торопливо рассказывать свою наполовину-выдуманную вдохновляющую историю, один из жителей дома "Дед", невзначай окрестил малышом.
Настоящий "Малыш" Вова Малышев был руководителем этого рабочего дома сети реабилитационных центров Содействие и в его случае кличка "Малыш" звучала гротескно. Он хоть и был маленького роста, но в его присутствии малышом его назвать никто не осмеливался, потому что он был настолько воинственно настроен в своих "правильных" по пацанским понятиям речах. Он руководил домом жестко, если не сказать жестоко, огнем и мечом, постоянными проверками, с "выемками" аппаратуры вроде мобильных телефонов, на корню пресекая предательство, любые заговоры и дела, мешающие идеологии и функционированию дома.
До самого падения "империи" его Дух незримо присутствовал в этом доме, а может и простирался далеко за его пределы.
Но я приехал в тот момент, когда группа населения, мистически и раздолбайски-религиозно настроенная, создавала и производила свой мир в подвале дома, находящемся за откидной дверью под лестницей.
Я попал туда сразу после первого собрания, на номинальную "инициацию", которая сопровождалась передачей по кругу кружки с горячим чифиром, обьяснениями о предательстве, и конфеткой. Я оказавшись неожиданно подготовленным положил на общак пакетик сушеных яблочек
