– Все, давай, вали отсюда! – я подталкиваю фигуристую блондинку, едва успевшую прикрыть свои «прелести» вызывающе красным платьем.
– Мот, может, я все-таки останусь? – канючит девушка, растягивая слова и хлопая наращенными ресницами. – Представь, как нам будет хорошо? – с ее губ слетает так любимое охотницами за обеспеченным мужиками «нам». Видать, глупышка наивно предполагает, что мне есть дело до того, что она будет чувствовать.
Фигушки, не угадала, милая, – думаю я. – Параллельно мне на твое удовольствие, да и на тебя саму, а мне уже было не плохо. Ну, так, на троечку. Так что не заслужила ты великой чести провести в моей постели эту ночь, да и не моего ты поля ягодка, – развиваю мысль я.
При этом подталкиваю ее в спину, побуждая все-таки выйти из квартиры и морщась в ответ на умоляющий взгляд, который она упорно на меня бросает.
Видать блондинка все еще рассчитывает разжалобить и не желает принимать или просто понимать тот факт, что ей это не удастся. Хотя чем понимать то? Пустая черепушка, так, веревочка натянута, для видимости, чтобы уши не отвалились…
Вспомнив детский прикол, который идеально подходит данному женскому экземпляру, я хмыкаю. Но она воспринимает мой смешок, как намек на надежду. И вновь уставившись на меня своими пустыми умоляющими глазками, продолжает хлопать ресницами.
– Так, все! Кыш! – я выталкиваю ее силой, и захлопываю за ней дверь. И тут слышу тихий злобный шепот: «Ты об этом еще пожалеешь!» – произносит странный, скрипучий голос, и я моментально реагирую, распахивая дверь.
– Ты еще и угрожать мне осмелилась, дрянь?! – мой голос звучит злобно, при этом я резко дергаю блондинку за руку, тем самым разворачивая ее лицом к себе.
Моментально реагируя на мою грубость. В то же мгновение, девушка преображается, теряя соблазнительный облик. Не проходит и секунды, как вместо былого очарования все ее существо выражает лишь одно – страх.
– Ты чего? – испуганно шепчет она, становясь белой, как снег на горных склонах, а ее руки становятся такими же холодными, как тот же извечный покров горных вершин.
– Я все слышал! – рычу, нависая над ней
– Я молчала, Мот, пусти, пожалуйста, – молит она, выглядя еще более жалко, чем тогда, когда умоляла не выгонять ее, и мне становится мерзко, будто я наступил в кучку говна.
– Ладно, свали, – бросаю, отпуская девушку. И она моментально пользуется своей свободой, вылетая из квартиры и дома, двигаясь с неестественной для нее скоростью. А я возвращаюсь к себе.
Стоит мне пересечь холл, и войти в свою комнату. Помещение наполняет одна из моих любимых рок-композиций, установленная на звонке моего айфона. И мой позитивный настрой понемногу возвращается.
– Куда свалил? – спрашивает приятель Юрик, начиная беседу. С этим парнем мы учимся в одной группе в универе, и с ним не соскучишься. У меня нет никаких сомнений, что сейчас он вытянет меня оторваться, а я и сопротивляться-то не буду.
– Уехать надо было, – моя интонация позволяет другу тут же понять, что послужило той самой причиной.
– С Беловой что ли? – ухмыльнувшись, спрашивает он.
– Приятель, да, ты проявляешь чудеса эрудиции, – рассмеявшись, отвечаю я, но Юрка не реагирует на мой выпад, ухватившись за интересующую его тему, и с нескрываемым интересом принимается за допрос.
– Ну и как она? – я не сдерживаю стона разочарования. Меньше всего мне хочется сейчас говорить о ней ведь, по сути, и говорить-то не о чем, легкодоступная дура…
–Не начинай даже, – в брошенной фразе чувствуется брезгливость, выражающая крайнюю степень недовольства.
–Все так плохо? – выдает смешок друг.
– И даже хуже…
– В таком случае срочно надо снять другую девчонку на будущую ночь, сменить так, сказать настрой, – выдает неплохое предложение Юрик, и я естественно не против, от слова совсем. – В клуб? – заканчивает мысль он.
– Заметано! – договорившись о времени и месте встречи сбрасываю звонок.
********
Придирчиво осмотрев свой наряд, состоящий из безупречно белого свитшота от Our Lagasy, идеально облегающего накаченное тело и бежевых милитари от Alpha Industries. И хлопнув дверью. Насвистывая игривую мелодию и быстро переставляя ноги в новеньких кипельно-белых конверсах. Я спускаюсь вниз по лестнице, намереваясь покинуть элитный подъезд нашего дома, и отправится уже в конце-то концов в царство музыки и удовольствия. И почти достигнув выхода, едва не налетаю на батю.
– Матвей, куда намылился? Опять деньги мои спускать? – сверля меня суровым взглядом, принимается за любимую песню отец.
Я останавливаюсь и, облокотившись на стену, поднимаю на него взгляд, выражающий все, что я о нем думаю. Запускаю руку в волосы, придавая им еще более хулиганский вид. Изо рта вылетает вздох, который без слов должен донести до отца понимание того, что мне жутко надоели его постоянные нравоучения.
– Отец не начинай… Мы же договаривались… – протягиваю я, морщась. В ответ на мои слова он раздраженно выдыхает, примерно с такой же смысловой нагрузкой, что и я. Батя как будто пытается продемонстрировать, что его жутко напрягает то, что его сынок ни как не хочет идти по его стопам, утопая с головой в делах, не имея никаких интересов кроме работы. Но в слух произносит другое.
