Не в башне, замке или трюме судна,
А в мясе, коже и костях.
Всем естеством буквально изрыгающий Геенну,
Пленённый злобой, стоящий на коленях и локтях,
Он в исступлении, с большими красными глазами,
На мир взирает как голодный обезумевший маньяк.
А по другую сторону решётки самовольной,
Стоит с улыбкою печальной, недовольной,
Любовь – добро и сострадание того,
Кто выставил её, как слабость для него.
На мир он зол, его, конечно, все не понимают,
Вокруг царит бесчувственность и стыд,
Но большинство такого вовсе не достойны,
А тот кто умер – на бесчинство смотрит и вопит навзрыд.
В своём кромешном мрачном мире пленник,
Совсем забыл как нужно жить,
Ему сказали злые люди, чего хотеть, кем нужно быть.
Он бросил всё хорошее на ветер и от страха,
Оставшаяся пустота внутри,
Вдруг разродилась тьмой,
Чтобы не быть совсем одной.
И каждый раз, когда к нему приходит,
Воспоминанием былым, частичка прошлой светлой жизни,
Понять её израненное тело больше не хватает сил.
Бедняга выбрал путь – гореть, затухнуть, замереть,
И ни тогда не чувствовать, ни впредь.
