1. Глава 1
Этери
Противный писк резко ворвался в спящее сознание и все никак не желал заканчиваться. С каждым пройденным мгновением становился только громче и нетерпимей, постепенно изживая из разума остатки сонной неги, вынуждая открыть глаза и осмотреться.
Вокруг темно.
И неожиданно тихо.
Показалось, что ли, спросонья?
Увы.
Звук повторился.
На прикроватной тумбочке рядом со мной засветился экран мобильника, оповещая о входящем звонке от мамы.
Вот что за привычка названивать по ночам, чтобы проверить, дома ли я нахожусь?
Надоела со своим тотальным контролем.
С раздражением сбросила звонок, чуть подумала и вовсе отключила телефон.
Потом конечно попадет, но сейчас я зато высплюсь!
Или нет.
Стоило только устроиться поудобнее в постели, как за спиной кто-то пошевелился.
Еще через мгновение на талию легла чья-то рука, придвинув меня ближе к ее обладателю.
Что за?..
Первая мысль, что это кто-то из подруг, разбилась о силу обнимающего меня. Да и сама ладонь слишком большая для девичьей. Поняла это, когда она легла на мою грудь и сжала, прежде чем замереть в таком положении.
М-ма-ма…
Кто это?
Кто-то из ребят, помимо девчонок, остался с ночевкой и пришел ко мне, перепутав с гостевой спальней?
Ну тогда я ему сейчас с удовольствием об этом напомню!
Я уже открыла рот, чтобы высказаться, когда по комнате разлилась мелодия похоронного марша. И все бы ничего, но я прекрасно знала, на чьем телефоне установлен такой специфический сигнал.
Да нет, быть не может!
Что бы этому человеку делать в моем доме, да еще в моей спальне и постели?!
Бред же полнейший!
В насмешку моим последним мыслям лежащий за спиной вновь зашевелился, прижался крепче, сжал грудь и наконец выпустил ее из ладони. Но прежде чем я облегченно выдохнула, его ладонь сместилась ниже, надавила на живот, а затем вовсе легла туда, где еще ни один мужчина не бывал. И самое ужасное, что я лишь тогда поняла, что ко всему прочему пребываю без одежды. Задранная до подбородка футболка не в счет. Ведь в остальном на мне даже трусов не было!
Да что происходит?!
Собиралась спросить.
Но не спросила.
Еще недавно бездействующие пальцы пошевелились, породив между моих ног доселе неизвестное ощущение. Настолько приятное, что я как вдохнула, так и не выдохнула. Замерла. Волна порочно-острого удовольствия настолько неожиданно прострелила низ живота, что я просто не могла ей противостоять. А если бы и собиралась, все равно не получилось. Потому что за нею последовала еще одна, куда ярче предыдущей. Я только и смогла что кое-как втянуть в себя воздух, прежде чем вновь затаила дыхание. На этот раз виной всему горячее дыхание. Оно коснулось затылочной части, породив в том месте толпу мурашек. Они шустро побежали вдоль всего позвоночника, задели, кажется, все нервные окончания, и закончили свой путь там, где по-прежнему властвовали мужские пальцы, добавив прежнему удовольствию больше остроты.
О. Мой. Бог.
Что он творит?
Совсем, что ли?!
Берега попутал…
А я?
Почему я не останавливаю его?
Позволяю прикасаться к себе подобным образом…
Тому, с кем даже в мыслях не стоило такое представлять, не говоря уже о том, чтобы в жизнь воплощать.
— Ас… Аса… тиани… — выдыхаю в попытке образумить мужчину.
Или скорее себя.
А лучше нас обоих.
Но голос настолько тихий, невнятный, больше похож на писк, что он вряд ли понимает, что я говорю. Скорее принимает за поощрение. Пальцы скользят дальше, раскрывают, надавливают. Совсем чуть-чуть, но этого хватает, чтобы меня захлестнуло ощущением неизбежного падения в пропасть. Нет, не срываюсь в нее. Пока. Вишу над ней, едва удерживаясь на краю за тонкую нить воли. Вот-вот оборвется.
— Ильяс… — предпринимаю новую попытку образумить мужчину.
Безрезультатно.
Если и слышит, то все равно не внимает моим словам, продолжая доводить меня до исступления своими чересчур откровенными действиями. Воля окончательно ломается под таким натиском. Я все-таки лечу в бездну бесконечного удовольствия, сотканную для меня самим Асатиани. Вместе с резким толчком его пальцев внутрь моего тела.
— Ильяс… — выдыхаю с криком-стоном.
Волос касается его вторая рука, сжимает в своем кулаке, вынуждает запрокинуть голову, открыть доступ к шее. Тонкую кожу обжигает горячее дыхание, и вкупе с тем, что творит другая ладонь, это ощущается как приговор.
Он не целует, сразу втягивает в себя кожу в месте, где бьется мой сошедший с ума пульс, и этого хватает, чтобы желание окончательно потеснило разум и волю. Лишило последних остатков сопротивления. И когда ягодиц касается твердая горячая плоть, оставляя на коже липкий след, я только теснее прижимаюсь к лежащему за моей спиной.
Где-то на задворках разума все-таки мелькает последняя мысль, что я должна прекратить. Но это слишком далеко и не важно. Забывается под натиском уверенных толчков мужских пальцев в меня и нового поцелуя-укуса. Захлебываюсь в ощущениях все более растущего удовольствия. Вот-вот погребет под собой. Вместе с тяжестью чужого веса на мне, когда Ильяс переворачивается и вынуждает лечь на живот меня. Я сама приподнимаю бедра, чтобы ему было удобнее продолжать свои ласки, в которых я сейчас нуждаюсь, как наркоман в новой дозе.
