В Подмосковье много поселений с особенностями. Их отмечают приезжие. Для Воскресенска − это заводы и мрачность природы: смешанные леса, городские деревья, пустоши и незасеянные поля с бурьяном рисуют картины, немногим оптимистичней «Чёрного квадрата». В центре раскинулся химический завод, его бело-красные трубы видны за пределами города, и дым − грязно-серый. В другом районе работает цементный завод, от него на километры разлетается каменная крошка. Зимой, подобно сегодняшней, она ложится сантиметровым слоем на землю и окрашивает снег в серый цвет. Район называется – Цемгигант. Воскресенцы любят разговаривать о мутациях, кислотных дождях, запахе серы и онкологии, ставшей для жителей города обычным делом, подобно простуде.
Московская область богата животным миром, в ней обитают бобры, кабаны, лоси, медведи, рыси и волки. Но не в Воскресенске. В нём только вороны и бродячие собаки. Лай и карканье разносятся над городом в любое время года.
В двух кварталах от химического завода располагается районная больница, за ней – микрорайон из частных домов. Дома различаются архитектурой, цветом фасадов и заборов, роскошью интерьера. Отличаются и домохозяева. Здесь встречаются полуразрушенные избы и роскошные особняки, гостеприимные люди и те, кто плюнет в спину незнакомцу. Между домами юлит асфальтированная дорога, на которой едва разъезжаются встречные автомобили. За районом простирается смешанный лес: у домов преобладают берёзы и подлесок. Днём деревья тянутся к крышам уродливыми ветками, а ночью превращаются в легион чёрных всадников, облачённых в рваные плащи и вооружённых длинными копьями.
Время подошло к полуночи. Полная луна проявляла на беззвёздном небе густые облака. Ночную тишину тревожил шум из кирпичного дома на краю района: это пёс скулил и звенел цепью, раздосадованный отсутствием хозяина.
Из дома вышла старуха в потёртом тулупе. Ветер взволновал седые волосы. Она подошла к конуре и погладила пса между ушами, испещрёнными болячками, как её руки.
– Тише ты. Чего неспокойный такой? – сказала старуха.
Кобель унялся, лёг на холодную землю. Его взяли как охотничью собаку, и напоминал он древнего меделяна, но его крепкие, широкие лапы не бывали в лесу, не бегали по мягкой почве, ноздри не внюхивались в запахи зверя, массивные челюсти не трепали тёплую шкуру, а висячие уши не вслушивались в звуки дикого леса. Он любил прогуляться с хозяином по улицам города и поиграть в мяч. Баскетбольный снаряд лежал у калитки. Пёс посмотрел на него и вновь заскулил.
– Я вызвала полицию, – продолжала спокойным голосом старуха, – сейчас приедут, разберутся. Ничего, засиделся у сестры, а телефон, телефон потерял где-нибудь. С кем не бывает? Давай я отпущу тебя.
Она отстегнула цепь от голубого ошейника. Его сделал муж десять лет назад, когда в доме появился щенок неизвестной породы. По истечении времени ремешок облез, уменьшился и теперь терялся на толстой шее. Пёс бросился к мячу, но остановился у него, словно столкнувшись с невидимым препятствием. Он вскинул морду, принюхался. Почуяв чужой запах, он опустил голову и, уставившись на калитку, зарычал.
Создалось ощущение чьего-то присутствия по ту сторону ограждения. «Кто там ещё?» – крикнула старуха. Никто не ответил. На неё разом нахлынул страх неизвестности. Она хотела открыть и убедиться, что за калиткой никого нет, но внутренний голос предостерегал её: «Не ходи. Зайди в дом и запрись на все замки».
Ветер усилился. Он ударил о металлические ворота, отчего створки с шумом затряслись. Старуха вышла из оцепенения, поёжилась и сдвинула руками полы тулупа. «Какие хлипкие ворота, – подумала она, − под ними так легко пролезть. И перелезть их никому не составит труда».
– Оденусь, пока полиция не приехала, − сказала она как можно громче, чтобы тот неизвестный, выжидающий за калиткой, наверняка услышал.
Звонок старухи повлёк за собой череду событий: выезд полицейского наряда, поиски, опросы жителей. От действия к действию волнение старухи усиливалось подобно метели, пронизывающей Воскресенск. В итоге зазвенел мобильник в доме молодого следователя, Ловитина Григория Владимировича. Он только пришёл домой с работы.
– Алло, – сказал следователь. Он зажал телефон плечом и потянулся к застёжке на зимних туфлях.
– Дежурная часть, капитан Бессонов, – раздался голос. – В частном секторе за больницей на улице Северной обнаружен труп. Вашему руководству доложил – сказали вам выезжать.
− Что за труп? – спросил Григорий Ловитин. – Есть повреждения?
− Труп мужчины семидесяти пяти лет. Личность установлена, его супруга сообщила в полицию после того, как он не пришёл домой от сестры. Повреждений вроде нет. Но, и без этого хватает странностей, – капитан запнулся. – Его одежда, так скажем, чудная, а на снегу обнаружены следы волочения. Полицейский, который его нашёл, сказал, что старика протащили по земле около десяти метров. А весит старик не меньше сотни. Да, и ещё полицейский нашёл какой-то нечёткий след, собачий толи ещё какого животного, но размером с ногу. Так он сказал.
− С ногу? – переспросил следователь.
