И пусть я в их глазах смешон и нехорош,
Мои желания их раздевают смело.
А. Рембо, «За музыкой»
Виорика встречалась с разными парнями, пока не нашла нужного, умеренного, должного. У него были друзья и связи, и вес в обществе; он был силен и привлекателен, он был достаточно ревнив, чтобы не оставаться на вторых ролях, и при случае мог выразить свою гневную натуру, вскормленной властью и тучной вседозволенностью, конечно, в пределах региона проживания. Это еще при первом свидании, находясь в холле гостиницы «Школьная Маккалоу», и запрев от боязни шевельнутся под девушкой, выяснил Х., когда неловко и неистово, покусывая розовые губы, целовал Виорику впервые; когда насладился долгим поцелуем вообще, когда осознал, насколько поцелуй может быть сладостен и невыразим. А через годы так часто снившийся, так часто мучивший своей нереальностью.
Х. это понял, когда наслаждался теплом их малого огня, когда чувствовал себя живым, по-прежнему отвергая в себе романтическую природу, чтобы не сожалеть об этих трех счастливых днях настоящей платонической безбрежной радости. Он успел в восьмом классе быть нужным и умеренным.
Ему удалось быть умеренным и должным после одиннадцатого, когда пришлось выполнять роль игрушки для состоятельной девушки, обеспеченной широкими ноздрями с торчащими черными волосками (не в пример ее блондинистой окрашенности), густыми подмышками (очень разительными), емкой отрыжкой (ритмичной, как ее выражение лица при мыслительном процессе), при посторонних; и чуткими родителями. Настолько чуткими, чтобы обеспечить месячной зарплатной бесхребетного кавалера их тучной дочери.
