Боль

Это началось постепенно: то одно, то другое. То ногу подвернул, то руку потянул – обычные бытовые случаи для тренированного человека. Копал картошку у родителей на даче – болела спина. В детстве вырезали гланды – не мог глотать. Пил, и всё через нос обратно, в стакан. Смешно. Он всегда смеялся и не обращал внимания.Со временем мест боли в теле прибавлялось. Боль становилась частью жизни, рутиной. Встал, размялся – вроде легче. Ложился, мечтал быстрее уснуть, а если болей не было, то хотелось не спать подольше. Люди приспосабливаются по-разному: кто-то пьёт обезболивающие, кто-то – алкоголь. Проблемы одинаковые, а выходы разные.

Соматическая боль оказалась нижней ступенью. Она отпугивала скоротечную, но бурную душевную боль. До поры до времени. Потом пришлось сдаться.Соматика уступила. Теперь главной болью стали боль поступков, утрат, упущений, сожалений. Это не так остро, как почечная или кишечная боль, но психику боль берёт в длительную осаду. И если это началось, спрятаться невозможно.

Агностий Палыч жил размеренно. Не пил, не курил, гулял пешком, учил латынь вечерами. Ложился рано.Он был почти пенсионер в старом смысле слова. Отошедший от операционной деятельности строитель, консультировавший компании. Всю жизнь – на стройке. Точнее, в проектных институтах. Читал документацию с листа, понимал всё. Надеяться проверяемым можно было только на хорошо сделанную работу.Жена занималась своими делами, он – своими. Пересекались редко. На кухне.Он жил с болью. Или нет – скорее, боль жила с ним. И это позволяло ему чувствовать себя живым.