Дом
На западных склонах Драконьих гор, где скалы впиваются в небо, как клыки древнего зверя, жило племя огридов. Земля здесь была суровой, но щедрой: холодные ветра с севера приносили запах соли и свободы, а залив у подножия гор кормил племя жирными тюленями и глупыми пингвинами.
Роб был огридом ростом в два с половиной метра, и среди своих сородичей он считался настоящим мастером на все руки. Его массивное тело, покрытое грубой кожей, было словно высечено из камня – мощные мышцы, широкие плечи и руки, способные сломать дерево одним ударом. Но, несмотря на свою внушительную внешность, Роб обладал теплым, почти добрым лицом. Его широкий нос, покрытый сетью мелких шрамов, выдавал его любовь к дракам, а глубоко посаженные глаза, желтые, как осенний закат, светились любопытством и добродушием.
Рыжая борода, густая и немного растрепанная, обрамляла его лицо, придавая ему вид добродушного пса. Его волосы, такого же рыжего оттенка, были собраны в небрежный пучок, чтобы не мешали в работе.
Роб умел делать то, что другим огридам казалось почти магией. Он мог привязать камень к палке, чтобы получилась дубина, сложить камни в хижину, которая не разваливалась после первого дождя, и даже вырезать из кости подобие рыболовного крючка. Его руки, покрытые мозолями и шрамами, были не только орудием разрушения, но и инструментом созидания.
– Роб, опять ты смотришь на эти коробки? – хрипло спросил Тог, подходя к Робу, который сидел на краю утеса и смотрел на горизонт.
– Это не коробки, – ответил Роб, не отрывая взгляда от моря. – Это корабли. Они плывут куда-то далеко.
– Корабли? – фыркнул Тог. – Ты опять свои глупости говоришь. Огриды не созданы для воды. Мы – дети камня и гор.
– А я хочу попробовать, – упрямо сказал Роб.
– Попробовать утонуть? – засмеялся Боб, который присоединился к разговору. – Помнишь, как ты пытался сделать лодку из камней? Она сразу пошла ко дну, как тюлень от тебя!
– Или тот раз, когда мы накидали бревен и и они расплылись по всему заливу? – Сказал Тог
– Да! Точно! Мы тогда его еле спасли. – Засмеялся Боб.
– Камни не плавают, я это понял, всего за два месяца – проворчал Роб. – Но я найду способ.
– Способ сделать из себя посмешище? – Тог хлопнул Роба по спине так, что тот чуть не свалился с утеса. – Оставайся здесь, где тебе место.
Роб промолчал. Он знал, что его мечта кажется другим огридам глупой, но он не мог избавиться от этого чувства. Каждый раз, когда он видел корабли с черными флагами, плывущие вдаль, его сердце начинало биться быстрее. Он хотел знать, что там, за горизонтом.
Жизнь в племени была простой и предсказуемой, как удар дубиной по лбу. Утром Огриды отправлялись к заливу, где море плескалось, словно гигантская миска с холодным супом. Тюлени, эти мохнатые увальни с глазами, полными вечной грусти, лежали на камнях, лениво переругиваясь между собой. Пингвины, толстые и важные, как старейшины после обильного ужина, ковыляли по берегу, время от времени падая на животы и скользя, как будто это было их главное жизненное достижение.
Днем ограды ели. Ели много. Ели так, будто это было их последнее занятие на земле. После еды они либо дрались, либо спали. Драки были чем-то вроде развлечения. Тог, например, мог начать бой из-за того, что кто-то посмотрел на его кусок мяса «неправильным взглядом». Боб однажды устроил потасовку с камнем, потому что тот «слишком высокомерно лежал».
Вечером, когда солнце садилось за горы, окрашивая небо в кроваво-красные тона, старейшины собирали племя у костра. Гром, старый огрид с седыми волосами и шрамом, который он называл «поцелуем дракона», рассказывал истории.
– В древние времена, – начинал он, – когда горы были моложе, а драконы злее, наши предки сражались с великанами. Они били их дубинами так, что те падали, как деревья в бурю!
Роб слушал, широко раскрыв глаза. Ему нравились эти истории, но они только разжигали его желание увидеть мир. Он представлял себя на месте предков, сражающихся с драконами и великанами, а не ловящих тюленей, которые даже не могли нормально убежать.
– А почему мы больше не сражаемся с драконами? – спросил Роб однажды.
– Потому что драконы умные, – ответил Гром. – Они поняли, что с нами лучше не связываться.
– Или они просто перебрались туда, где нет огридов, – добавил Тог, смеясь.
Роб промолчал, но в его голове уже зрела мысль: если драконы ушли за горизонт, то, может быть, и ему стоит отправиться туда же?
Роб стоял на краю утеса, его огромные руки сжимали грубо обтесанную дубину, которую он сам когда-то сделал. Ветер с моря трепал его косматую бороду, а глаза, узкие и желтые, как у хищника, жадно вглядывались в горизонт. Там, где небо сливалось с водой, он снова увидел их – те самые корабли с черными флагами. Они плыли, как призраки, исчезая в дымке, оставляя после себя лишь след на воде и жгучую зависть в сердце Роба.
– Опять смотришь на свои коробки? – раздался хриплый голос за спиной.
Роб обернулся. Тог, его низкорослый, но коренастый друг, стоял с куском мяса в руках. Его лицо, покрытое шрамами, кривилось в усмешке.
– Это не коробки! – проворчал Роб. – Это корабли. Они плывут куда-то далеко. Туда, где нет ни гор, ни тюленей, ни пингвинов.
