Я никогда не умела с первого взгляда производить приятное впечатление. Говорят, что именно оно определяет, как будут относиться к человеку дальше. Так вот: с первого взгляда все принимали меня за заучку и ябеду. И никто и никогда не пытался понять, так ли это на самом деле. Несмотря на то, что я в жизни никому и ни на кого не жаловалась.
С первых дней в школе мне пришлось несладко. Нет, учеба давалась мне легко – даже слишком легко. Этого-то и не смогли мне простить одноклассники. Я быстро приобрела репутацию заучки, и никакие пятерки не могли компенсировать презрения, которым ежедневно встречал меня класс.
Тогда же, в самом начале учебы, я познакомилась с Тарасом. Хмурый мальчик с черными кудрями не блистал на уроках, но был своим в любой компании. Его любили все, кроме учителей, меня все кроме учителей презирали…
– Наденька, я знаю, как ты болеешь за честь класса, поэтому и решила поручить тебе это задание.
Я выпрямляюсь на первой парте, во все глаза глядя на учительницу. Не скажу, что люблю такие задания – просто не могу от них отказаться. Но одноклассники этого не знают и считают меня подлизой.
– Круглов! С сегодняшнего дня и до конца учебного года Надежда будет помогать тебе с учебой. Оцени ее труд: она добровольно соглашается помочь тебе. Так что постарайся сделать так, чтобы ее усилия принесли хоть какие-то плоды.
По классу летят смешки: я представляю, что происходит на задней парте, занятой Тарасом Кругловым, и почему одноклассники так веселятся. Наверняка главный раздолбай нашего класса сейчас с серьезным видом кивает, выражая полную готовность выполнить просьбу классной руководительницы.
В какой это уже раз? В четвертый? Кажется, да. Его брали «на буксир» все сильные ученики нашего класса, и все бесполезно. Мне пока везло, меня не трогали… До сегодняшнего дня. Теперь и мне придется мучиться с ним.
После уроков Тарас подхватывает сумку и пытается улизнуть вместе со всеми.
– Круглов, а ну стоять!
Замирают все. Никто не ожидал такого вопля от тихони-отличницы. А я подхожу к толпе и вытаскиваю оттуда Круглова:
– Ты будешь заниматься со мной. С сегодняшнего дня и до конца года. И, Круглов… Если ты завалишь еще хоть что-то… Тебе не поздоровится…
И он сникает. Самый здоровенный парень нашего класса идет за мной покорно, как прирученный пес, садится за первую парту и начинает зубрить математические формулы. И случается чудо. С этого времени и до конца года он не получает ни единой двойки. А я забываю о том, что такое бояться школьных хулиганов. Стоит кому-то попытаться поднять меня на смех или хотя бы косо посмотреть – и в поле зрения появляется могучая фигура Тараса. И тут же насмешки стихают, а хулиганы отступают.
С этого времени Тарас сидит только со мной. Мне уже не приходится тратить на него все вечера, но после уроков мы стабильно задерживаемся: я объясняю ему то, что он не успел понять и даю советы по домашнему заданию. Это занимает все меньше и меньше времени. В отличие от учителей, я знаю: Круглов очень умный. Просто пока его никто не мог заинтересовать учебой.
Потом он подхватывает мой портфель и провожает меня домой. До самой двери. И никто, ни в школе, ни во дворе, не дразнит нас женихом и невестой – мы слишком разные, чтобы считаться парой… И оба слишком серьезные, чтобы дразнить нас подобными глупостями. У нас просто договор: я – его поддержка, он – моя защита. Так до самого выпускного, когда что-то рушится.
В тот вечер Тарас тоже проводил меня до дома. Но у самой двери сгреб в свои медвежьи объятия и поцеловал. Неловко, неумело… Пока я хлопала глазами – он развернулся и ушел. Больше я его не видела несколько лет…
Я училась на последнем курсе педагогического университета и как раз была на учебе, когда мне позвонила мама. Номер, во всяком случае, был ее. А вот голос я узнала не сразу:
– Наденька, солнышко, ты можешь сегодня прийти пораньше?
Я прикинула: еще две пары, потом зайти в библиотеку, еще нужно методички найти для зачетной работы… Но мама никогда не просила меня освободиться пораньше, и я понимала: не попросила бы, если б что-то не случилось. Спросила прямо:
– Мам, что произошло? Ты плохо себя чувствуешь? Или… Папа?! С ним все нормально?
В прошлом году отец перенес инфаркт, и мы с мамой сильно переживали за него. Мама тут же сникла, а я почувствовала, что сердце сжала стальная рука.
– Он в больнице, доченька… На работе случилось такое…
Его работа была нашей головной болью. Папа не привык сидеть без дела. Всю жизнь он проработал бухгалтером и, когда руководство родного завода уволило его в связи с выходом на пенсию – быстро нашел новую работу. Вот только не на солидном предприятии, а в какой-то небольшой и очень мутной фирме.
Отец не раз говорил, что отчеты, которые приходится подписывать, вызывают у него очень большие подозрения. Он даже не мог понять, чем занимается его фирма. А когда спросил об этом напрямую – ему посоветовали не высовываться. Просто подписывать отчеты и получать за это деньги. Не такие уж и маленькие, кстати.
Нам с мамой все это тоже не нравилось. Мы пытались уговорить отца уволиться – благо накоплений хватило бы надолго, да и пенсии родителей были вполне приличные. Какое-то время на это можно было жить безбедно. А там и я бы уже закончила учебу и начала им помогать. Вот только отец отказался наотрез:
