Первое длинное предисловие
«Боже, милостив буди мне грешному»
(«Молитва мытаря»)
Несколько слов о названии книги «Красные, белые и… русские».
Известно, что слово русский и православный в России последних столетий, предшествующих двадцатому веку, являлись, по существу, синонимами!
То есть русский – значит православный[1].
И никаких сомнений на этот счёт ни у кого не возникало. Однако в наше время найдётся немало человеков, которые скажут: «А мы что? Не русские?».
Автор только порадуется: несмотря на то, что человек не считает себя православным, тем не менее, он считает себя русским!
Да, и среди «красных», и среди «белых» были и такие русские, которые, может быть, и православными себя не считали; но, считая себя русскими, не представляли себя кем-то другим, оторванным от коренного населения страны, от родного народа.
Таких других, как известно, называли «изгоями».
Конечно, состав и «красных», и «белых» пополнялся за счёт русского народа, который «разбавлял» маргинальные (утерявшие национальную идентичность) как отечественные, так и инородные и инославные страты враждующих сторон; и в этой книге мы разберёмся, как это происходило.
Небольшое лирическое отступление.
Для кого написана эта книга?
Конечно, она написана для всех любознательных читателей.
Но, в большинстве своём, она будет более полезна для тех, кто понимает и вполне осознаёт: «Если я упал, подвернув ногу на случайно попавшем под неё камешке, встал, отряхнулся без всяких видимых последствий и пошёл дальше, – это, наверное, «случайные», бытовые «издержки» нашего земного существования; если же я встал с расцарапанным лицом и пошёл в поликлинику заливать раны зелёнкой – это уже «сигнал», получив который, имеет смысл задуматься…»
Почему автор это сказал?
Да потому, что в феврале 1917 года Россия «споткнулась» и упала; не отряхнулась «без всяких видимых последствий» и сразу не встала…
А уж последствия этого падения были ужасны… Историческая графология, архивы, а также отечественная художественная и документальная литература об этом свидетельствуют достаточно нелицеприятно…
То есть Россия получила сигнал; тот самый «сигнал», получив который, «имело смысл задуматься…»
Однако и сейчас, спустя сто лет после февраля 1917 года, есть определённые сомнения в том, что гражданское общество, представляющее Россию, – задумалось…
Вернёмся на сто лет назад.
Инициаторы февральской революции 1917 года (чаявшие видеть Россию парламентской республикой), не справившиеся с проблемами стабилизации государственной жизни в стране, были вынуждены передать власть радикальному сообществу – инородному и инославному большевистскому руководству, заложившему основы будущего социалистического государства – СССР.
Эта передача власти, произошедшая в октябре 1917 года, в наше время может квалифицироваться как государственный переворот[2]; поскольку сама – уже свершившаяся – февральская революция[3] была покушением на изменение не только государственного строя в России, но и на изменение или даже упразднение цивилизационного типа народонаселения страны, покушением на целостность духовного ядра культурно-исторической цивилизации. Именно такие последствия порождались «всего лишь» «отстранением[4] государя от власти». Что и показали ближайшие – последующие до октября 1917 года – события, не говоря уже о последующих десятилетиях.
Радикальное большевистское сообщество положило в основание новой государственной идеологии принципы богоборчества, отозвавшиеся в жизни страны геноцидом духовенства, казачества, русской аристократии и гонениями и преследованиями православной интеллигенции и крестьянства. Хотя (и без деклараций) эти «принципы» были осознанно или неосознанно уже заложены (или положены) в основание новой республики, руководителями которой были члены Временного правительства.
Как известно, дальнейшие события в жизни России после передачи власти радикальным большевистским структурам переросли в гражданскую войну с многочисленными жертвами не только среди противоборствующих сторон – «красных» и «белых», но и среди населения[5].
Далее, что так же достаточно хорошо известно, инициаторы февральской революции и их помощники – по существу, революционеры – позднее в большинстве своём вошли в руководство «белым» движением. С духовной точки зрения, это была та часть русской элиты, которая отошла от Православия и предала Самодержца Империи.
Руководителями же «красного» движения являлись, в основном, инородные и инославные деятели – атеисты и богоборцы, отстоящие далеко от Православия.
Таким образом, война между «белыми» и «красными», по существу, происходила между «революционерами», как это ни покажется странным. С одной единственной оговоркой: «белые» пытались захватить власть с целью «
