- Агата! Где же ты, маленькая дрянь? - разносится по всему дому сиплый, словно придушенный голос отчима.
Хватаюсь за ручку двери маминой мастерской, в которой прячусь, когда он пьян. Пальцы ищут шпингалет.
И не находят…
Сердце щемит от страха, в глазах слёзы.
- Ты должна слушаться, Агата! Теперь я твой самый близкий человек! Будь сговорчивей!
Слышу, как он спотыкается. Скорее, о разбросанные им же посреди коридора ботинки. Валится на пол.
- Сегодня тебе не сбежать от меня, уж поверь!
Заходится зловещим смехом, а у меня мурашки по коже. От ужаса.
Отчим совсем рехнулся от своей водки!
Он и раньше часто выпивал, а со смертью мамы практически не просыхает.
Снова вздрагиваю от презрительных ругательств и мата, которыми он меня осыпает.
- Сейчас я покажу тебе, кто тут хозяин!
Осматриваю комнату, полки и мамин стол для раскроя, всё ещё заваленный грудой разноцветных тканей. И взгляд касается ножниц.
Сглатываю подступившие к горлу слёзы.
Хватаю “оружие” и крепко сжимаю, до ломоты в запястье.
Я знаю, чего он хочет. Уже не раз намекал, но я, глупая, уверяла себя, что показалось. Не думала, что он настолько гнилой.
Сталь в руке до боли впивается в кожу.
Я не достанусь этому обрюзгшему, старому мужлану!
Не получит!
Дверь летит в сторону, ударяется латунной ручкой о кафельную стену.
И вся моя решительность тоже летит к чёрту.
Откидываю ножницы так, чтобы ударили его по коленям. Чтобы отвлекли. Пячусь назад и машинально перемахиваю через распахнутое за спиной окно.
- Сучка малолетняя! А, ну вернись! Агата! - его противный голос разрезает ночную мглу. Вонзается в нервы, как тупой и ржавый гвоздь.
Дядя Альваро и есть - тупой и ржавый, как старинный и погнутый гвоздь в нашем гараже, служащий вместо крючка для одежды.
В папином гараже, где теперь всем распоряжается этот упырь.
Он отнял у меня всё - сначала маму, а теперь и дом.
И, как выясняется, готов и другое заграбастать - самое святое и светлое.
Ненавижу!
Презираю!
Бегу, сломя голову, к калитке. В ушах шумит, тёплый весенний ветер хлещет по щекам, осушая льющиеся ручьями слёзы.
- Стой, дрянь! - он уже на крыльце. Приближается, а я, как назло, никак не могу открыть старую, тугую щеколду.
Только когда дядя Альваро приближается на расстояние вытянутой руки, задвижка, наконец, поддаётся. Металлический скрежет проходится по нервам наждачкой.
Выбегаю на улицу - ни души.
Единственный ненадёжный фонарь в нашем переулке еле мерцает, а до оживлённых, многолюдных улиц бежать около пятиста вар*. И в ту, и в другую сторону.
Устремляюсь вправо. Отчим не отстаёт. Недооценила я его силы.
- А, ну вернись! Мне надоели твои выходки, Агата! - хватает меня за ткань кофточки и тянет назад. Ткань на груди рвётся, отправив одну из пуговиц на асфальт.
Мешкаю. Просто как-то рефлекторно пытаюсь её поднять, но, когда понимаю, что надо делать ноги, уже поздно.
Отчим хватает меня за талию, дышит пьяным перегаром в затылок, шаря костлявой рукой по остальным пуговицам.
- Попалась, чертовка! - притягивает меня ещё ближе к себе. Зажимает рот, не давая крикнуть.
Да и толку звать на помощь? Наш район - самый неблагополучный и бедный. Здесь нет места благородству, здесь каждый сам за себя. За свою шкуру только…
Кусаю его пальцы и вскрикиваю насколько могу - грудная клетка сдавлена.
- Помогите! - сиплю в темноту.
И, как по волшебству, перед нами вырастает высокий человек. Мужчина. Лицо скрыто чёрной толстовкой, перепачканной на груди алой краской. Как кровь.
Незнакомец молча тянет меня на себя и отодвигает за свою спину, к бетонному забору.
- Не лезь не в своё дело, парень! - пьяно рычит дядя Альваро и извлекает из внутреннего кармана куртки ножницы.
Те самые, которыми я в него запустила.
- Иди своей дорогой, если не хочешь неприятностей! Мы сами разберёмся. По семейному…
И на последнем слоге отчим затыкается от крепкого кулака моего защитника, прилетевшего ему чётко в челюсть.
Визжу от неожиданности и делаю попытку убежать в сторону перекрёстка, где уже виднеются яркие огни неоновых вывесок.
Смахиваю с ресниц слёзы чтобы не мешали. Не хватало ещё упасть в довершение ко всему.
По хорошему, нужно было бы поблагодарить своего спасителя, но страх сильнее. Уверена, он справится с этим старым пнём, ведь парень явно крупнее и спортивней.
- И куда это она? А как же благодарность за спасение? - гудит грубый мужской голос за моей спиной.
Спотыкаюсь от неожиданности и чуть не врезавшись в ещё двух парней, выросших передо мной, как из-под земли.
- Вот уж не думал, что тихоня Солер тоже не прочь поразвлечься по ночам, - хмыкает один из них, но тут же замолкает. Смотрит за моё плечо.
- Умолкни, Пако, - ровным и уверенным тоном распоряжается главный за моей спиной. То, что он главный, у меня сомнений нет - при его появлении парни моментально превратились в забитых щенков, поджавших хвосты.
Развернувшись, встречаюсь взглядом со своим спасителем и узнаю в нём Ираклия Феррер - новую мечту всех девочек нашего университета. Он дикий, хамоватый, самобытный. Наглый тип, в общем. Но, не могу не согласиться – красивый. Даже слишком.
- Хотела удрать, даже не поблагодарив? - будничным голосом интересуется он и приподнимает одну бровь. Двигается ближе, на что парни за спиной взбудоражено хихикают.
