- Госпожа Гальперина, пройдёмте с нами! – неожиданно «вырастает» рядом со мной двухметровый детина. Закрывает своим тяжеловесным телом вид на сцену, где разворачивается довольно увлекательное шоу со змеями. И кивает в сторону затемнённого коридора.
- Что? Зачем? Я никуда с вами не пойду! – сжимаю крохотную сумочку, расшитую бисером, словно это спасательный круг для утопающего.
- Павел Дмитриевич, мы идём. – Не обращая внимания на мои протесты, гремит, вжав в ухо наушник и подталкивает меня в спину.
- Что происходит? Вы можете мне объяснить? – отшатываюсь от его грубой руки. Кричать и звать на помощь? Глупая затея – он же охранник! Да и двое бугаев, как швейцары, стоящих у арки, что ведёт в загадочный коридор, наводят не меньший ужас, чем этот бритоголовый.
- Там вам всё объяснят. Вас муж зовёт.
Андрей? Внутри разливается липкая, как клей тревога. Опять обманул. Сказал, что выйдет подышать на улицу, а сам… снова где-то зависает!
Следую за мужчинами по отделанным сочетанием бордового и золотого лабиринтам. Сердце стучит где-то на уровне горла. Нехорошее предчувствие. Гадкое ощущение западни, клетки.
- Прошу! – более коренастый, с обширными залысинами в зоне лба и длинным, до середины спины конским хвостом открывает передо мной дверь. Не могу сразу различить лиц присутствующих, настолько бьёт по глазам непривычно яркий после клуба и тёмного коридора свет.
- Слава! Ну наконец-то! – довольно вещает мой благоверный. И его, переполненный жалким подобием любви голос, и это «Слава», которое я терпеть не могу, и он об этом прекрасно осведомлён, бьют по нервам, как острое лезвие. Но это не самое шокирующее. Высокая, мужская фигура, стоящая перед Андреем, упершись огромными кулаками-кувалдами о деревянный бортик игрального стола, лупит по моим мозгам в тысячу раз сильнее. Как разряд в двести двадцать вольт.
Он!
Всё те же цепкие, иссиня-чёрные широко расставленные глаза. Высокие, слегка выдающиеся, с лёгким налётом востока скулы и ставший едва заметным с годами шрам над правой бровью.
Господи, это и правда он! Павел Осадчий…
- Теперь вы поняли, о чём я? – муж обходит меня сзади и небрежно, по-пьяному грубо откидывает тщательно уложенные локоны на грудь. – Моя жена невероятно красива! – цепляет пальцем бретельку вечернего платья и стягивает её с плеча.
- Андрей! Что ты творишь?! – прерывисто выдыхаю. Не могу придать силы и твёрдости покинувшему меня голосу. Он окончательно спился! Лишился рассудка.
- Что? А разве не ясно? – шепчет мне на ухо, обдавая лицо густым перегаром. – Подыграй мне, дорогая. Сейчас быстро нокаутируем его и мотанём домой. С меня причитается за причинённые неудобства. Что хочешь – кольцо или серьги?
Только теперь я, кажется, начинаю догадываться в чём смысл его действий. Цепенею от ужаса. Но больше от нахального, с легким налётом скуки взгляда Осадчего, скользящего по моей точёной фигурке, удачно подчёркнутой перламутровым платьем.
- Ставлю на кон секс с моей женой! – громко декламирует Андрей и резко тянет бретельку вниз, оголив мою правую грудь.
- Да ты охренел! – Замахиваюсь, чтобы оттолкнуть его, но муж-ублюдок перехватывает мою руку и заводит за спину. Вся обычная выдержанность и хорошие манеры вмиг разбиваются внутри меня, как тонкий лёд на поверхности реки. И я тону, захлёбываюсь в тёмном омуте, скрытом под ним.
- Закрой рот, глупая! Я отыграюсь! – с львиной долей азарта в голосе шипит мне на ухо.
А Осадчий… Он продолжает равнодушно рассматривать выставленный ему напоказ бледно-розовый сосок и едко усмехается уголком рта.
- Не заинтересовало. – Выпрямляется во весь рост, возвышаясь над присутствующими мужчинами, как Эверест. Мощный, широкоплечий гад. Он даже больше похож на охранника, чем его подопечные в чёрных, как на подбор костюмах. – Смазливая мордашка, а сиськи самые обычные. У меня таких девок очередь. Готовых на всё, сговорчивых и покладистых, как рабыни. А твоя ещё и брыкается.
Звучит оскорбительно. Или он намеренно принижает мои достоинства? Мстит за те события девять лет назад? Но несмотря на стыд и гнев, которые вспыхивают во мне таёжным пожаром, радует, что этот монстр мной не заинтересовался.
- Удивите меня! Чтобы я захотел взять её вместо долга! – рявкает Павел. И этот авторитетный, звериный рык отзывается дребезжанием в каждом бокале с недопитым коньяком, в каждой хрустальной пепельнице просторного кабинета хозяина, как теперь выясняется подпольного казино, а не ночного клуба. И в моей голове. Звенит, как школьный звонок. Наш долгожданный последний звонок…
- Она нетронута... сзади. Её задница девственна, как…
- Хватит! – прерывает его Осадчий. Мне хочется верить, что сейчас он прекратит эти зверские и унизительные торги, но его дикий взгляд, не отображающее ни одной эмоции лицо, рушат мои надежды. – Это правда?
Вздрагиваю от его прямого вопроса. И только когда Павел, подойдя ко мне вплотную, возвращает бретельку на плечо, специально, я уверена, задев при этом сосок, понимаю, что спрашивают меня.
- Отвечай, Ярослава! – то, как он это шепчет, отбрасывает меня на девять лет назад. К той ночи после выпускного, которая должна была стать нашей. Только он умеет так произносить мои имя, что по коже сразу разбегаются миллионы колючих мурашек. – Правда?
