Я опаздываю. Ненавижу опаздывать, но, тем не менее, делаю это. И если это был простой день – я бы не неслась как ненормальная по полупустым коридорам своего колледжа.
– Простите, простите, я спешу, – расталкивая всех вокруг и не замечая никого, я пробиралась в кабинет истории.
Сегодня у меня последний экзамен перед новогодними праздниками. И как назло – этот предмет самый тяжёлый из всех.
Смотрю на правую руку, где обычно часы. Прекрасно, я опаздываю уже на двадцать минут.
Последний поворот и я на месте. Стучу в дверь кабинета истории.
– Да? – Спрашивает преподаватель, и я открываю дверь. – А это вы Максимова, опаздываете…
Я извиняющимся взглядом смотрю на невысокую стройную молодую женщину лет двадцати семи, с черными волосами, золотисто-карими глазами, маленьким носиком и узкими губами.
– Простите, я проспала. – Говорю задыхаясь. – Но я успею написать тест, у меня ведь в запасе есть ещё пара.
Марина Андреевна переводит свой взгляд на стену, где висят часы в виде книги, и выгибает узкую бровь.
– Не думаю, – начинает женщина и я прослеживаю её взгляд. – Уже конец второй пары.
Мои глаза расширяются, инстинктивно я начинаю искать моего личного дьявола. А вот и он!
Сжимаю свои пальцы в кулаки направляюсь к красноглазому чудовищу, который сидит и ухмыляется. Вот же уродец!
Я подхожу к нему и, опираясь на парту, склоняюсь к его смазливой морде. Он откидывается, назад скрещивая руки на груди и даря мне одну из своих улыбок, от которых таят все девушки нашего колледжа за одним исключением – меня!
– Тор сегодня не в духе, – на его губах появляется самодовольная улыбка.
– Это твоих рук дело, – упрекаю его, прищурив глаза.
– А я – то тут причем?
Парень широко распахивает свои красные глаза и вскидывает руки вверх.
– Я не виноват, что ты опоздала, аж на целую пару.
Я наклоняюсь ближе к нему, не оставляя расстояния между нашими лицами.
– Не знаю, как у тебя получается выкручиваться каждый раз, но это ты виноват в том, что я опоздала, в том, что я не написала экзамен, а значит, не сдала, – я опускаю свои глаза на его парту и замечаю его тест.
В голове зарождается план и на моем лице расцветает улыбка, когда снова смотрю в глаза парня. Он выглядит неуверенным, и проследив за моим взглядом, его глаза широко расширяются. Улыбка пропадает с лица.
– Ты это не сделаешь…
Интересно, он сказал это чтобы себя успокоить или чтобы убедить меня? Если это мне – то поздно.
Выпрямившись, я хватаю его тест и незамедлительно рву на мелкие клочья. На душе тут же становится легче.
– Кажется, не одна я не сдала экзамен.
Парень вскакивает со своего места, отчего мне приходится задрать голову вверх. Конечно, ведь мой рост всего 168, а его целых 197, да и в плечах он намного шире. Одним словом – амбал.
– Ты пожалеешь об этом, мелочь, – угрожая, прошипел он и моя кожа покрылась мурашками.
– Я уже жалею, что знаю тебя, – добавила в тон ему я.
Мы свирепо уставились друг на друга.
– Ты заноза в моей заднице, – продолжил он.
– А ты дьявол, портящий мне жизнь.
Этот бес уже открыл рот, чтобы как-то ещё обозвать меня, когда прогремел злой голос преподавательницы.
– Прекратите вы оба! Наказаны! И если не хотите иметь незачет по моему предмету, то я жду вас после пар у себя в кабинете, а сейчас вон из моего класса.
Мы не двинулись с места.
– Я сказала вон! – Крикнула Марина Андреевна.
Дьявол моргнул, собрал свои вещи и направился к двери. Я последовала за ним.
– Как же я тебя ненавижу, дьявол! – Бросила я удаляющемуся парню.
– Взаимно Максимова, взаимно! – Крикнул он через плечо, показывая средний палец.
Внутри меня бушевал гнев, так и хотелось вцепиться руками в его пепельные волосы и вырвать их. Выцарапать его сегодня красные из-за линз глаза, своими длинными и острыми ногтями и ещё много-много всего…
Я смотрела, как это чудовище удалялось все дальше и дальше по коридору.
Он дьявол – мой личный дьявол!
Вздохнув как можно больше воздуха в лёгкие, я считаю до пяти и направляюсь в женскую уборную.
К счастью, туалет пуст. Подхожу к умывальнику, чтобы сполоснуть лицо и немного успокоиться.
Смотрю в зеркало: мои золотые волосы торчат во все стороны, серо-синие глаза выглядят одновременно злыми и уставшими с огромными кругами внизу. Интересно, чтобы сказал отец на мой вид: он же у меня сама идеальность… Я усмехнулась.
Покопавшись в сумке, в надежде найти что-то что приведет меня в человеческий вид, достаю расческу, телесную помаду, коричневую тушь и пудру. Последнее, конечно, вряд ли скроет синяки, но хотя бы попытаюсь.
Расчёсываю свои золотые волосы длинной до середины спины, которые (спасибо генетике) достались мне от покойной бабушки по материнской линии, заплетаю их в косу.
Наношу пудру, затем туш, уже собираюсь открыть помаду, но замечаю, что эта не моя. Эта конечно похожа, но у моей на крышечке была царапина.
Я хмурюсь. Может это Машки и подруга забыла ее у меня в сумке? Да ну… нет… она такой не пользуется – не ее цвет… Да и что ей делать в моей сумке?
Прокручиваю помаду в руках, не решаясь ее открыть – мало ли что будет. А вообще может это всё-таки одна из моих? Смотрю на себя в зеркало.
– Виктория, ты просто себя накручиваешь, – говорю сама себе. – Скорее всего, ты просто когда-то положила ее в сумку и забыла об этом. – Утвердительно киваю. – Да, точно моя!
