Итак, на дворе май 2004-го года. То самое время, когда небольшая компания под названием «Нетфликс» еще рассылает фильмы по почте на DVD.
Телекомпания «Эн-би-си», выпустившая в свет «Клинику» и «Друзей», закатывает вечеринку в одном из манхэттенских ресторанов в честь запуска нового сезона. Я стою в толпе гостей, неприметный, в своем единственном костюме, пока вокруг веселятся избранные – те актеры и продюсеры, чьи проекты уже одобрены телеканалом. Здесь и команда сериала «Джоуи» [1], и команда «Отца прайда» – анимационного ситкома про ручных тигров из Лас-Вегаса, звезд магического шоу Зигфрида и Роя. «Эн-би-си» абсолютно убеждены в успехе мультсериала. Их не смущает даже то, что в реальной жизни дрессировщика Роя недавно покалечил собственный тигр. А ведь от этой новости попахивает грядущими неприятностями. Стоило бы принюхаться! Однако на «Отца прайда» уже давным-давно сделали ставку и назначили гвоздем программы. Теперь создатели сериала могут насладиться заслуженным отдыхом.
«Офису» же дали зеленый свет всего несколько часов назад, и я прыгнул в самолет до Нью-Йорка, чтобы представить наш ситком на вечеринке. Переночевать планировал у родителей на диванчике.
Днем ранее состоялась встреча с исполнительными продюсерами. Я отчаянно пытался доказать им, что сериал вписывается в стилистику старого доброго «Эн-би-си» – узнаваемый антураж, меткий юмор, горько-сладкий привкус. Неудачные тестовые показы лишь подтверждали мою мысль: значит, мы придумали нечто нетривиальное и следуем по пути, намеченному «Веселой компанией» [2] или «Сайнфелдом» [3]. Благодаря решимости и настойчивости программного директора Кевина Райли и проникновенным мольбам продюсера Бена Сильвермана кое-как удалось уговорить Джеффа Цукера, главу «Эн-би-си». Мы худо-бедно сошлись на пяти сериях, не считая пилотной, для запуска в середине сезона.
Справедливости ради, негатив исходил не только от руководства телеканала. Один из журналистов «Нью-Йоркера», пожелавший сделать репортаж о наших съемках, сообщил мне буквально следующее: «Статья не выставит вас в дурном свете, зато изобличит бестолковость “Эн-би-си”».
В общем, на той вечеринке я в одиночестве слонялся туда-сюда. Конечно, мне хотелось, чтобы съемочная группа «Офиса» разделила со мной этот чудной вечер. Прошло уже шестнадцать месяцев с тех пор, как я впервые повстречал Рики Джервейса и Стивена Мерчанта – нас познакомил Сильверман. Завершая недельные съемки пилотного эпизода, все причастные сошлись на том, что даже если история сериала завершится на этом, игра все равно стоила свеч. И вот замаячила перспектива еще пяти серий. Теперь наше шоу, возможно, увидит свет.
Начальство не обращало на меня внимания, так что я затесался в компанию рядовых офисных работников «Эн-би-си» – в том числе из отдела маркетинга и продаж, с которым мне предстояло сотрудничать. И с удивлением обнаружил, что все они видели пилот на закрытом показе и остались в восторге. Они уловили юмор – ведь у каждого из них был свой собственный Майкл Скотт. Это подбодрило меня; выходит, мы не сумасшедшие, и в этом ситкоме есть изюминка.
Я улучил возможность поблагодарить Джеффа Цукера за предоставленный шанс. Он торопливо пожал мне руку, и, прежде чем переключиться на следующего собеседника, буркнул: «Не облажайся, Грег, это твой счастливый билет».
Вы еще здесь? Что ж, видимо, вы и впрямь жаждете закулисных историй «Офиса». Или, может, вы стоите посреди книжного магазина и старательно делаете вид, что увлечены чтением, но на самом деле тайком поглядываете на своего коллегу, в которого влюблены и кого уговорили прогуляться до торгового центра в обеденный перерыв? Даже если и так, я не возражаю.
Закулисных историй у меня полно. Первые из них датируются 2002 годом. Именно тогда я получил от агента видеокассету с гениальным первым сезоном британского «Офиса» и впервые задумался над его адаптацией. А закончилось все монтировкой последней серии и счастливым воссоединением со Стивом Кареллом. Будучи создателем шоу, я отвечал за большинство процессов – хотя стоит отметить, что в середине пятого сезона задачи делегировались Полу Либерштейну и Джен Челотте, а в седьмом и восьмом Пол сам взял в свои руки бразды правления. Так или иначе, я отбирал годные идеи из сотен предложенных, браковал целые сцены и зачеркивал лишние строчки в сценарии, отделял удачные импровизации от неуместных. Поэтому мой мозг нафарширован всевозможными фальстартами, нехожеными тропками и дрянными шуточками. До сих пор считаю одной из самых уморительных сцен ту, где Майкл Скотт разражается тирадой о шторке для душа и бычьем пенисе, который он использует в качестве держателя для шампуня. Кое-что никогда не покидает пределов сценарной комнаты – и на то есть свои причины, – но это не значит, что мы не покатываемся со смеху, вдоль и поперек прорабатывая нецензурные шутки. Да, мы страшно веселились. Кажется, только так и может быть, если сочиняешь комедию. Но на деле это редкость.
