Глава 1. Запрос во Вселенную
Сумасшедший трезвон мог свидетельствовать только об одном: в гости ко мне явилась лучшая, вернее, единственная подруга Аллочка. Ещё со школьных лет мы с ней взяли за правило в начале апреля поздравлять друг друга с именинами.
— Таисия, чего не открываешь? — это вместо «здравствуй».
— Не привыкла бегать, — ответила.
— Повезло мне, что соседи в подъезд впустили, а то бы в сосульку превратилась, пока любимая подружка соизволит по домофону ответить. К вечеру похолодало, ужас! Не скажешь, что весна. Вот! Бери! Подарок. Сразу посмотри.
— Мой для тебя в комнате. Раздевайся, проходи.
— Посмотри, говорю! — Аллочка успела сбросить куртку и теперь лезла обниматься.
— Духи? — определила я, избавившись от яркой упаковки. — Зачем? Я же нигде не бываю. Наверняка дорогие.
— Разумеется! Стану я на подруге экономить! — она хитро подмигнула. — Я взяла два флакона со скидкой! Будем пахнуть одинаково. Брызгайся давай! Брызгайся, а то обижусь.
Я послушно сняла колпачок, оттянула вырез блузки, пшикнула из пульверизатора себе на грудь. Аромат вполне приятный, маме отдам, ей понравится.
— Спасибо! Проходи, не стой!
Аллочка послушно прошмыгнула в комнату, сдержанно поблагодарила за подаренную книгу и уселась к столу, окинув блюда оценивающим взглядом:
— Не густо!
— Так я не собираюсь всю ночь трапезничать. Ты уйдёшь, сразу лягу.
— Ладно, замнём для ясности. Главное — «Нежность» на месте. Положу себе? Обожаю!
— Для тебя и делала, — улыбнулась я, потянувшись за долькой апельсина.
Подруга набила рот, посмотрела на меня оценивающе и покачала головой:
— Тая, ты таешь!
— Этой шутке лет двадцать! — парировала я. — Как видишь, до сих пор не растаяла.
— Я, между прочим, серьёзно! Бледная, почти зелёная. На улицу вообще выходишь? Так и знала! — возмутилась она, увидев, как я качаю головой. — Работа онлайн в твоём случае выход — не нужно в транспорте толкаться и с коллегами за место у окошка воевать, но всему есть мера! Нельзя же целыми днями за компьютером торчать! Твои, кстати, где? Опять одну бросили?
— На Алтае. Почему бросили? Не сидеть же им весь отпуск со мной в четырёх стенах? Пусть покатаются.
— Могла и ты с ними поехать! Не за экстримом, а просто свежим воздухом подышать.
— Мне нельзя самолётом. Алла! Хватит этих разговоров. Ты меня расстраиваешь.
Я демонстративно положила руку на грудь. Сердце в самом деле заныло, хотя вряд ли это следствие Аллочкиных наездов, к ним я давно привыкла и относилась спокойно.
— Прости-прости! Меняем тему! — подруга взяла графин и стала разливать лимонад по бокалам. — Знаешь, что я целый день пою? В маршрутке крутили, привязалось, сил нет!
— Откуда мне знать? — усмехнулась я. — На маршрутках сто лет не ездила.
— Даже если вам немного за тридцать, есть надежда выйти замуж за принца… — фальшиво гундосила Аллочка.
Я замахала руками, призывая подругу заткнуться:
— Глупая песня.
— По-моему, очень жизненная! Главное — не терять надежды! Возьмём тебя!
— Давай не будем, — всерьёз нахмурилась я.
— Почему?
— До тридцати не дотяну.
— Прекрати! Нельзя жить с таким настроением!
— С моим здоровьем нельзя жить, ты это прекрасно знаешь, так что…
Услышав в моём голосе слёзы, подруга вздохнула, грустно качая головой:
— Сменим тему.
— Именно.
— Предлагаю загадать желание! Помнишь, на новый год загадывали? Повторим. Тут требуется настойчивость!
— Алла, мы давно не дети, чтобы верить в такие вещи.
— Возраст тут совершенно ни при чём! Главное — не сдаваться. Так что бери бокал!
Я послушалась. Подняла свой лимонад, посмотрела на просвет, усмехнувшись:
— У меня одно желание — здоровое сердце. Ничего другого загадывать нет никакого смысла. А это неисполнимо.
— Есть смысл! — подруга придвинулась ко мне, обняла за плечи. — Ты неправильно загадываешь! Нужно так: хочу прекрасного принца! И не просто принца, а доктора! Повторяй!
— Принц, работающий в кардиологии? Что-то я слабо себе представляю…
— Худо у тебя с воображением! Давай я буду представлять, а ты только повторяй! — теребила меня Аллочка. — Ну!
Я засмеялась:
— Ну?
— Прошу презентовать мне лучшего принца-медика во Вселенной!
— Лучшего принца-медика во Вселенной, — повторила я с улыбкой.
— Пусть он подарит мне новое сердце и… — продолжила подруга. — И любовь!
— О-о! — протянула я. — Любовь не для меня.
— С новым сердцем будет для тебя всё! В том числе и любовь. Повторяй!
Что ты с ней будешь делать? Такая уж она, моя единственная подружка — цепкая, взбалмошная, невозможная… Но другая и не выдержала бы моего общества столько лет.
Поддавшись напору, достойному строительного бульдозера, я повторила за Аллочкой всё слово в слово и осушила, наконец, бокал. Подруга тоже выпила и уверенно заявила:
— Теперь наладится! Точняк! Ты, главное, верь.
Смешно, конечно, я действительно поверила. Во всяком случае захотела. Давно такого за собой не замечала. Слишком много пришлось пережить разочарований: в юности ждала чего-то, надеялась, но ограничения только множились. Бегать нельзя — никакой физкультуры, волноваться нельзя — никаких экзаменов, переживать нельзя — никаких романтических отношений. Помнится, Аллочка завидовала мне по первым двум пунктам. Правда, насчёт третьего сомневалась — лишать себя права на влюблённость она ни за что не согласилась бы.
