Дверь подъезда натужно заскрипела, впуская старушку со второго этажа, и громко хлопнула, подчинясь туго натянутой пружине. Баба Маша, потерев пятую точку, пострадавшую от соприкосновения с дверью, придавшей ей ускорение, начала свой нелёгкий подъём, вполголоса матеря нерадивых коммунальщиков и неимоверную силищу Сани из второй квартиры, которому ума не надо, натянувшего пружину до самого предела.
Два юноши лет семнадцати, сидевшие на подоконнике площадки между первым и вторым этажами в окружении окурков, плевков, сломанных почтовых ящиков и похабных надписей на стенах, разразились весёлым гоготом.
– Чё, бабка, получила по заднице?
– Не стыдно вам, а? Накурили, намусорили, а убирать кто будет?
– Ну ты и убери!
Тяжело вздохнув, баба Маша, ворча что-то про современную молодёжь, которая «вот какая пошла», скрылась в квартире, щёлкнув замком. А пацаны вернулись к своему занятию – резьбе по деревянному подоконнику. Сидели они здесь, судя по бутылкам из-под пива, далеко не первый час.
– Мож, в картишки?
– Да ну на…
Светскую беседу прервал звук хлопнувшей двери на третьем этаже. Услышав стук каблучков по ступеням, парни задрали головы, предчувствуя веселье. Спускавшаяся соседка Юля горестно вздохнула, завидев радостно улыбающихся сверстников.
Один из них, тот, что повыше, перегородил ей дорогу:
– Слышь, Юлька, пойдём, прогуляемся!
– Отстань! – Юлька попыталась обойти ухажёра.
– А то чё? – схватил он её за рукав летней кофточки.
– Сейчас закричу! – пригрозила девушка, дёрнув рукой изо всех сил.
– Давай, кричи. Мне нравятся такие… крикливые, – не отставал парень под хохот друга.
Вырвав, наконец, с третьей попытки, затрещавшую по швам кофточку из цепкой хватки, девушка побежала вниз.
– От, коза!
Парень достал нож и старательно нацарапал на стене: «Юлька сасулька», удовлетворённо оценил, отступив, своё творчество и вновь уселся на место.
– Ща бы пивка, – толкнул он ногой загремевшие по бетонному полу пустые бутылки.
– Угу, – поддержал его товарищ.
Где-то вверху снова хлопнула дверь, они выжидательно замолчали. Мягко ступая, по лестнице спускался подросток лет пятнадцати. Заметив парней, он резко остановился и собрался было повернуть назад, как услышал:
– Оба-на! Стоямба! Сюда подошёл! – высокий осклабился улыбкой, не предвещавшей ничего хорошего.
Подросток, опустив голову, медленно спустился на площадку.
– Деньги есть?
– Нет, – пролепетал он.
– А если найду?
Тот, что пониже, встал позади мальчишки и схватил того за руки. Высокий залез в карманы куртки и выгреб содержимое.
– Это родители дали, в магазин сходить… – чуть слышно проговорил подросток.
– Вали, – придал ему ускорение пинком высокий.
Мальчишка, еле удержавшись на ногах, сбежал вниз по лестнице, наткнувшись на входную дверь с неуступчивой пружиной. Вслед ему зазвенели по ступенькам несколько монет.
– Этого хватит, – заржали парни.
– Ну чё? В магаз?
– Ща, покурим, – высокий снова уселся на подоконник, вытащив из кармана летней курточки сигареты.
Послышался звук подъехавшего мотоцикла.
– Эт кто подъехал? – спросил высокий.
– Да тип с четвёртого этажа.
– Крутой?
– Нее. Лошара душный. На «Планете» убитой катается. От бати, что ли досталась…
– Гы-ы-ы! Крутой подъезд душного лошары!
Входная дверь привычно скрипнула и мягко закрылась. Парни, не обращая внимания на вошедшего, сидели на подоконнике опустив головы и тщательно прицеливались, пытаясь попасть слюной в тлеющие окурки.
– Вы бы хоть не курили тут, – раздался негромкий мужской голос.
– Пошёл на х…
Фраза высокого так и осталась не договорённой, а сам он, мгновенно почувствовав солёный привкус во рту, острую боль в челюсти, и увидев перед собой миллион звёздочек на чёрном небосводе, отлетел к боковой стене, в почтовые ящики. Вскочил, потряс головой и занёс было руку для удара, как вновь – солёный привкус, боль, звёздочки и возмущённый грохот почтовых ящиков. Тот, что пониже, ошарашенно смотрел на эту картину вылезшими из орбит глазами, выставив перед собой руки ладонями вперед.
– Убрали тут всё быстро, – металл в голосе мужчины не дал усомниться в серьёзности его намерений. Парни нехотя опустились на четвереньки, собирая окурки, обрывки бумаги и пустые бутылки.
Щёлкнул дверной замок. На лестнице послышался голос бабы Маши, привлечённой грохотом ящиков:
– А, дак это вы тут! Убираетесь, да? – ехидно поинтересовалась она. – Я щас водички принесу…
Не успели парни собрать в кучу мусор, как перед ними оказалось почти полное ведро воды.
– Ой, тряпку-то забыла! – женщина направилась старческой походкой в квартиру.
– Да не буду я мыть! – возмутился тот, что пониже, с негодованием в голосе. И тут же повторил полёт своего друга в почтовые ящики.
– Моем, – прозвучал металлический голос.
Нога в мужском ботинке толкнула ведро. Вода разлилась по полу площадки. Мутные струйки начали стекать по ступенькам на первый этаж.
