Мама с Юрием Ивановичем по-прежнему жили в Жирово, а в городскую квартиру только иногда наведывались. Я проводила выходные в деревне, общалась с мамой, Юрием Ивановичем и подругами, а в будни жила в городе. Жизнь текла размеренно и ровно. Я встречалась с парнями, заведомо зная, что скоро расстанусь с ними.
Больше не пыталась что-то менять, потому что поняла, прошлая жизнь была не хуже, а в какие-то моменты даже лучше нынешней.
Я это очень хорошо поняла и остро ощутила, когда в моей жизни появилась Аллочка. Да, да, та самая дочка Юрия Ивановича.
Вообще-то я против Аллы ничего не имела, но она с первого дня поставила себя так, будто она королева, а я простая служанка.
Незнакомка появилась на пороге нашего деревенского дома тридцать первого декабря накануне тысяча девятьсот восемьдесят девятого, когда мы втроем с мамой и Юрием Ивановичем готовились к встрече нового года. И не одна, а с ребенком.
Мы в гости никого не ждали. В прошлый раз я восемьдесят девятый год встречала в компании подруг, их мужей и друзей, но в этот раз отказалась. Дело в том, что тогда Ольке показалось, будто я флиртовала с её мужем. Вообще-то он сам ко мне приставал, но в понимании подруги, это значит, я сама дала повод! Мы с Олей поссорились и пару лет потом не разговаривали. Чтобы этого не случилось, я и не пошла к подругам, а осталась дома, провести лишний вечерок с мамой. А то она в прошлый раз вообще одна этот новый год встречала.
Я вышла открывать, услышав звонок в дверь около десяти часов вечера. Хотя давно уже ничего не чувствовала к Мишке, но почему-то решила, а вдруг это он пришел. Точно, не пущу, пусть к семье возвращается. Но хоть какое-то приключение. А то жизнь совсем пресная стала, может, потому, что многие события я знала наперед.
Это был не Мишка. На пороге стояла девушка примерно моего возраста, симпатичная. На одной руке она держала ребенка, может, полутора лет, или чуть меньше, в другой была объемистая сумка. Через плечо висела еще одна сумка, дамская. Девушка сказала:
– Здравствуйте. Здесь живет Юрий Иванович Семенов?
– Да, – ответила я, еще не сообразив, кто передо мной. – А вы ему кто?
Юрий Иванович при мне никогда не говорил о своей бывшей семье, а никаких других родственников у него не было. Или я просто ничего о них не знала.
– Я ему дочь. А вы ему кто? Новая жена? – и она окинула меня оценивающим взглядом.
– Нет, я дочь его жены.
– Ну, ты так и будешь держать меня на пороге или всё-таки пригласишь в дом? – спросила Алла, сразу перейдя на «ты».
– Проходи, – я отступила от двери.
– Сумку возьми, – сказала Алла, сунув баул мне в руки, и прошла в дом впереди меня.
– Леночка, у нас гости? – послышался голос Юрия Ивановича из комнаты.
– Да, – ответила я.
Я поставила сумку на пол в прихожей, Алла тут же пихнула мне в руки ребенка и стала раздеваться. Она как раз успела снять дубленку и шапку, достать из дамской сумки туфли на каблуках и надеть их, когда в прихожую вышел Юрий Иванович.
– Здравствуйте, – поприветствовал он девушку и спросил: – Лен, это твоя подруга?
– Нет, папочка, я твоя дочь, – сказала Алла.
– А... Аллочка? – недоверчиво проговорил Юрий Иванович, и добавил радостно: – Аллочка, дочка! Неужели это ты?! Какая ты... взрослая, красивая!..
Он шагнул к ней, обнял, и увидел меня, всё еще стоявшую у двери с ребенком на руках, на удивление спокойным.
– А это у нас кто такой? – спросил Юрий Иванович умилённо.
– Внучок твой, Антоша, – сказала Алла, обернулась ко мне и нахмурилась: – А ты что, еще ребенка не раздела? Запарить хочешь?
Мальчик был одет в поношенное драповое зимнее пальто, которое наверняка видело на своем веку несколько поколений детей, пуховую шапку, больше похожую на девичью, штаны с начесом и валенки. Сама же Алла была одета модно и дорого.
Я разозлилась, вручила ребенка ей, сказала:
– Сама раздень, я тут тебе не нянька, – и убежала в свою комнату.
Минут двадцать я сидела и злилась на незваную гостью, потом вошла мама.
– Леночка, ты на Аллочку не обижайся, – сказала она. – Девочка с дороги, уставшая, волнуется, ведь столько лет родного отца не видела, не знала, как примет...
Что-то я волнения у неё не заметила. Ладно, может, она его наглостью скрыть хотела.
– Пойдем в гостиную, чего тебе одной тут сидеть, – добавила мама. – Познакомитесь, тебе Алла понравится. Мне понравилась.
Я молча вышла в комнату, где на столе появился четвертый прибор, а Антоша уже был раздет и сидел в высоком детском кресле из ивовых прутьев, которое в нашей семье переходило из поколения в поколение. И мама в своё время в нём сидела, и её сестры, и я. И мои двоюродные братья. Кресло сделал еще мой прадед. Хранилось оно у нас на чердаке. Без верхней одежды мальчик выглядел не больше, чем на год, Алла сказала потом, что ему год и три месяца.
Алла сидела на диване. Юрий Иванович радостно метался между дочерью и внуком. Алле говорил комплименты, Антошке подсовывал разные вкусняшки.
Увидев меня, девушка улыбнулась.
– Лена, извини, что я так... с наездом сразу... Я же не знала, что у тебя детей нет.
– Да ладно, – махнула я рукой.
Мы сели за стол, и Алла рассказала, что её отец несколько лет назад умер. Мать привела в дом другого мужчину, моложе себя на восемь лет. Парень приставал к Алле, она пожаловалась матери, а та сказала: «Так не верти перед ним хвостом. Сучка не захочет, кобель не вскочит». Алла обиделась и ушла жить к своему парню.
