В кабинет директора школы была открыта дверь. Из коридора тянуло запахом краски и необыкновенным ароматом учебного заведения, готового к первому сентября.
Это не объяснить, это можно только почувствовать – я опять иду в первый класс.
Уже учительницей.
К большому сожалению, в городе я не смогла найти работу и вот приехала сюда, в посёлок. Здесь сняла квартиру и сидела теперь, разговаривала с Антониной Васильевной.
Директриса, женщина тучная, на носу очки, волосы с начёсом убраны в высокую причёску. Видимо красила хной, но уже седина, поэтому некоторые пряди напоминали медную проволоку. На ней блузка с рукавом в три четверти, почти белого цвета, с молочным оттенком.
Она внимательно изучала моё резюме, очки сдвинула на кончик носа и посмотрела на меня исподлобья уставшими большими глазами.
— Вы поступили в педагогический колледж в пятнадцать лет? — поинтересовалась она, не то с умилением, не то с сожалением.
Окидывала мою хрупкую фигуру взглядом. Хорошо что я надела брюки, или не это её интересовало?
— Да, я поступила в пятнадцать лет, после девятого класса. Я шестилетка.
— То есть Вам сейчас девятнадцать?
Мне послышалось или она действительно простонала.
— Мне скоро двадцать, — тут же ответила я.
— Ох, не задержитесь вы у нас, Мария Николаевна, — печально вздохнула директриса и опять опустила взгляд в мои документы.
Хотела спросить у неё, почему не задержусь, но решила всё-таки себя похвалить:
— Я подготовлена и у меня есть желание работать.
— У нас педагогический состав старше тридцати лет.
Это что-то меняло?
Я говорила не просто так, я действительно подготовлена, и у меня была практика как раз в начальной школе. Но она всё видела, в моих документах написано.
Очень сильно волновалась и, когда директриса не смотрела на меня, потирала влажные ладошки об свои светло-бежевые брюки.
Конец августа, а за окном такая жара стояла, как летом.
— Мария Николаевна, а вы знаете, что такое ЗПР?
— Да, конечно, запоздалое психическое развитие.
— Так вот, таких учеников в школе большинство.
— Ничего страшного, Антонина Васильевна, у меня пройдены курсы детской психологии, и я пользуюсь различными методичками. Развитие с помощью игр и рисования. У меня хороший настрой.
— Я вижу, — она позволила себе улыбку. — Ну что же, Мария Николаевна, вы приняты. Приступайте. Через четыре часа у вас родительское собрание. Здесь список учеников, номера телефонов родителей. Ваш кабинет номер пять.
— Спасибо большое, Антонина Васильевна, — не могла скрыть радости. — Я очень рада, что вы приняли меня на работу.
Она опять тяжело вздохнула и натянула улыбку, подала мне документы, которые остались от моей предшественницы. Тоже молодая девушка, старше меня на четыре года. Сбежала. Пока мне не сказали, по какой причине. Но самая распространённая причина – декрет.
Я ещё раз поблагодарила директора, взяла бумаги и вышла из кабинета.
Школа полупустая. Ремонт уже был закончен. Очень удобно, первый этаж полностью предназначен для начальной школы и отделен от старших классов. Это очень важно. Дети обычно боятся ходить в туалет, где тусуются старшеклассники. Да и на переменах с большими ребятами сталкиваться опасно.
Коридоры, где располагались двери в классы начальной школы, уже были украшены праздничными плакатами.
Я вышла к лестницам. Одна из них, широкая вела наверх, а другая узкая вниз, там, где располагался спортивный зал.
Хотела погулять по школе, посмотреть что, где и как расположено. Четыре часа – это много времени, я успею подготовиться.
Немного волнительно, моё первое родительское собрание.
У лестницы, ведущей вниз, стояли двое взрослых мужчин в спортивных костюмах. У одного и у второго на шее висело по свистку. Возраста моего отца, с сединой в волосах, но высокие и очень крепкие. Это видимо тренеры, учителя физкультуры.
Мужчины почти одновременно повернули ко мне головы и натянули улыбки.
Я как-то по-другому представляла учителей в посёлке. Эти двое мало того, что имели атлетические фигуры, ещё и стильные. Волосы отрощенные собраны в хохолки, бородки ухоженные.
Мне даже страшно представить, сколько у таких взрослых мужчин поклонниц в этой школе. И я даже уверена, что из старшеклассниц найдутся почитательницы зрелых тренеров.
Неожиданно. Но дальше было ещё интересней.
— А кто у нас такой красивый? — выдал кареглазый мужчина, у которого тёмные волосы вились.
Если я что понимала, то чёрные пятна, которые торчали из-под ворота его футболки – это татуировки.
И вот такого взяли в школу работать?
Я растерялась от такой фамильярности, только усмехнулась.
— Рыбкина Мария Николаевна, — представилась я. — Первый «В» класс.
Второй тренер резко прищурил глаза, нахмурил широкие брови, глядел на меня свысока пронзительно. Хищный какой-то. Я уже испугалась, а он улыбнулся, вполне искренне и открыто.
— Самоделов Григорий Петрович, а это Хрен с Горы…
— Хренсгоров Владимир Амосович, — рассмеялся его друг.
— Очень приятно, — вытянулась я по струнке и, с дежурной улыбкой на губах, отвернулась от мужчин.
Мне с ними часто не придётся сталкиваться. Скорее всего, такие рослые, сильные мужчины работают именно с подростками. А у малышей чаще всего учителя физкультуры – милые бабульки. По крайней мере, в других школах я встречала только таких.
