Даже при дневном свете дом пугал. Если бы Славик был здесь после захода солнца, как вчера с ребятами, он бы ни за что не решился даже пролезть через оторванные доски забора. Не то что заглядывать в полуоткрытую дверь. Но сейчас солнце светило во всю. Щебетали птицы. В густой растительности, захватившей двор дома, жужжали насекомые. Славик в очередной раз порадовался, что ребята не поставили условие, когда, в каком часу, он должен пойти в «Чертов дом».
Трава от забора до входной двери была слегка примята. Вчера, при свете луны, они всей компанией оторвали пару наиболее сгнивших досок, пролезли во двор и даже дошли до входной двери. Но когда Васька как самый старший и смелый потянул на себя ручку входной двери, раздался такой звук, что душа ушла в пятки. По крайней мере у Славика. У остальных, наверное, тоже, так как все сразу бросились назад к забору. Славика оттолкнули, и он упал на куст крапивы. Вон он, гадский куст! – Славик подобрал сухую ветку и старательно измочалил крапиве листья и стебли. Тогда, вылезая последним, он еще и поцарапал щиколотку о доски забора. От боли и страха Славик разревелся, отчего заработал всеобщее презрение, обвинения в трусости и пару затрещин. Путь восстановить репутацию озвучили сразу: Славик должен завтра прийти в «Чертов дом» один и принести ребятам какое-нибудь доказательство этого подвига.
Это был далеко не первый заброшенный деревянный дом их городка, в который они залезали этим летом. Чаще всего, дома несли следы предыдущих вторжений. Оторванные ставни и доски, разбитые окна, бутылки и окурки на полу. Ничего ценного найти ребятам не удавалось. Повезло только один раз, когда Васька и Женька забрались через окно на заколоченный второй этаж и принесли оттуда целую стопку запыленных этикеток для бутылок лимонада. Этикетки были изогнутые, полумесяцем, целые, не наклеенные. Теперь на бутылках были совсем другие, квадратные. Сразу предположили, что в этом доме в старые времена – даже до революции – делали газировку. Славику досталась пара штук от «дюшеса», чему он был безмерно счастлив и хранил их дома в игрушечном чемоданчике с особо ценными вещами.
Славик поднялся по доскам крыльца с взялся за ручку. Наверное, тот звук был просто скрип, показавшийся страшным в темноте. Так ведь? Он осторожно потянул дверь. Заскрипели петли. Но ничего больше не произошло. Так скрипела дверь шкафа у них в прихожей. Сколько отец не лил масла, тыкая в петли носиком масленки, надолго ничего не помогало. Этот шкаф мать всегда вспоминала, когда высказывалась о способностях отца к ведению домашнего хозяйства, и они начинали переругиваться. К радости Славика, чаще всего беззлобно.
«Чертов дом» боялись. Вроде бы обычный заброшенный деревянный дом на окраине. То ли небольшой барак, то ли, наоборот, большой частный дом. Дед рассказывал Славику, что в этом районе раньше жили работники местного авиазавода. Но потом в центральной части городка стали строить панельные пятиэтажки, куда постепенно все и переехали. Дом обветшал, но достаточно неплохо сохранился. Окна целы, дверь без висячего замка, но все время прикрыта. Участок зарос. Доски забора все на месте. То ли вообще никто туда не лазил, то ли кто-то всегда приколачивал их на место. Среди ребят ходили истории, что лазить туда не нужно. Дескать, есть такой Колька Туров, который полез туда как-то и тронулся, умом поехал. Забрали его в дурку, но он после нее совсем странный стал. Славик как-то попробовал узнать у отца подробности, но тот отмахнулся, что Туровы-то и так умом не блистали, а сынок их – особенно. Потом добавил, что жильцы дома, наверняка, таскали что-то с завода, у них там что-то то ли взорвалось, то ли сгорело. И не переехали они, а то ли пропали, то ли их вообще арестовали. Никто толком ничего не знает, только слухи. А дом никому не нужен, как и многие другие. В конце отец взял Славика за плечи, придвинул к себе и, глядя в глаза, наказал по старым домам не лазить: А ну рухнет старье, костей не соберешь.
Славкина компания тоже избегала «Чертов дом», пока однажды приехавший на каникулы Леха-городской не подговорил всех стать первыми, кто туда залезет. Леха жил где-то далеко в областном центре, привозил с собой игрушки, которые никогда не продавались в местных магазинчиках, и имел каких-то непростых родителей, каждое лето, тем не менее, отправлявших его не на море, а в их городок к деду с бабкой. В отличие от нас, в местные страшилки он не верил, зато рассказывал много других, которые вычитал из книжек. По сравнению с ними история «Чертова дома» уже не казалась такой зловещей. Решили идти. А вдруг там вещи старинные остались?
За входной дверью обнаружилась пустая комната-прихожая. Напротив входной двери – другая дверь, уже открытая. За ней – коридор вглубь дома. Славик оглянулся по сторонам – не видит ли кто – и шагнул в прихожую. К его облегчению, входная дверь не закрылась за ним с грохотом, только слегка поскрипывала от ветра.
Какое-то время Славик стоял на месте, привыкая к полумраку дома. Окна в доме не были заколочены, но стекла сильно загрязнились. По сторонам коридора было несколько открытых дверей в комнаты. Славик заглянул в первые две. Пусто. В центре дома коридор расширялся. Здесь начиналась лестница на второй этаж и, к удивлению Славика, лестница вниз, в подвал. Обычно подвалы в городке были только в пятиэтажках, да и то не во всех. В новых домах подвал был разделен на множество кладовок, используемых жителями дома. Входы в подвал чаще всего были закрыты, и детей оттуда старательно отгоняли. Но иногда получалось уловить момент, когда кто-то из жильцов оставлял открытой одну из дверей, побродить по запутанным коридорам. Даже не включая свет, в темноте с фонариком. Было и страшно, и интересно. Особенно убегать, когда их компанию кто-то обнаруживал, надеясь, что прибежишь к выходу, а не в тупик или к закрытой двери. В остальных домах подвалы были техническими этажами с низким потолком, куда всегда можно было залезть ползком через квадратные окошки на той стороне дома, где не было подъездов. Кроме мусора и труб ничего интересного там не было. Но можно было устроить штаб, посидеть поговорить или поиграть в карты при свете фонарика. Кое где с детьми воевали, заделывали проемы досками и кирпичами – боялись, как бы они не устроили пожар. Но обычно взрослые ограничивались профилактическими рейдами, время от времени выгоняя на улицу засидевшиеся в подвале компании.
