1. Пролог
Пролог
Утренний рейс Гданьск-Варшава. Всего час полёта. Беата зябко поежилась. Всё - таки рядом с морем ветрено. В Гданьске правда чуть теплее обычного в январе. Около плюс десяти. А в Варшаве по прогнозу около нуля. И не скажешь, что Рождество и Новый год только отметили. И День трех королей был позавчера. Все признаки праздника почти убрали. Жаль.
Беата вспомнила их единственное русское Рождество, когда в России его ещё не было принято отмечать. Но в Елоховском соборе в Москве шла служба. И они с мамой пошли "просто посмотреть". После мороза и сугробов на улице в храме было почти солнечно от обилия позолоты и свечей. Всё-таки польские костёлы не такие богатые. Они тогда постояли немного почти у входа, послушали часть службы, поставили свечи. И снова оказались в московской ясной январский ночи. Необыкновенно белой. Под небом, усыпанном звездами.
И сейчас она летела от мамы с папой. Их не стало совсем недавно. Беата никак не могла привыкнуть к мысли, что позвонить теперь некуда и некому. Только тётя Кася принимала её в Гданьске как всегда радушно. Будто ей сейчас не ближе к сорока, а она всё та же маленькая девочка с льняными косичками.
Посадку задерживали. Беата посмотрела на часы. К двенадцати ей надо быть на встрече комитета по подготовке благотворительного аукциона. В конце декабря жизнь жён дипломатов замирает. Все посольства разъезжаются на каникулы ещё в двадцатых числах. А вот в конце января начинаются мероприятия, требующие подготовки.
Наконец всех пригласили в самолёт. Людей было мало. Самолёт маленький. Через проход от Беаты устроилась пожилая женщина.
- Знаете, я ведь боюсь летать, - вдруг доверительно сказала она проходящей мимо стюардессе.
- Не волнуйтесь, пани, у нас сегодня самый лучший пилот. Он обычно не летает на внутренних рейсах. Но сегодня нам повезло.
Беата положила в рот конфетку. Ей тяжело давались взлёты и посадки. Одно время они с мужем летали очень много. Но привычка так и не появилась. А вот Збышек засыпал сразу, стоило ему сесть в кресло.
- Дамы и господа, говорит командир экипажа Роберт Тухольский. Наш самолёт следует по маршруту Гданьск- Варшава. Время в пути - один час. Желаю вам приятного полёта.
У Беаты поплыло перед глазами.
Друзья, приветствую всех в этой истории. Я искренне считаю её одной из лучших своих книг. Она издана на бумаге в твёрдом переплёте издательство Руграм в 2023 году.
2. Глава 1
1.
Им почти всегда выпадало дежурить по классу вместе. И по столовой. Даже если делать задание в парах, то почти всегда Торочинская и Тухольский. Потому что их фамилии в классном журнале подряд.
Иногда Беате доставался в пару красавчик Павел Полак, он был по списку строчкой выше. Тогда Роберту приходилось что-то делать вместе с Йолой Войчинской, следующей по алфавиту.
Они были забавной парой. Очень худенькая белокожая и голубоглазая Беата Торочинская, у короткой волосы всегда заплетены в две льняные косы, и полноватый яркий шатен с кошачьими жёлтыми глазами Роберт Тухольский.
Это двое умудрялись всё делать, разговаривая крайне редко и по делу. Но лучше этой парочки никто не мог накрыть столы к обеду классов, вымыть школьный кабинет, посадить цветы на клумбу перед школой или приготовить рассказ о столице Советского Союза.
Обоих в классе недолюбливали. Беату за то, что она "русская". Хотя в Гданьске конца шестидесятых кого только не было. Её отец был поляком. А вот мама да - русская. Когда-то после войны приехавшая с родителями - советскими специалистами-в Польшу.
А вот Роберта видимо за некоторую неуклюжесть и бедность. Его растили дядя с тётей. Где были родители, никто не знал. Да и не спрашивал.
Нельзя было сказать, что они были друзьями. Хотя, наверное, это именно так и называется. Когда люди держатся друг за друга.
Роберт, стоя у доски и отвечая урок, всегда смотрел прямо на Беату. По выражению её лица он знал, правильно ли говорит. Она не шевелила губами, не размахивала руками. Но ему было всё ясно по глазам.
Беату за большой выразительный рот дразнили Жабой, Роберт смягчал до "жабки". Она не обижалась.
Зато его все называли Робин-бобин. После того, как им всем прочитали на уроке текст английской песенки. Сначала по-русски, потом по-английски. Роберт тоже воспринял это совершенно спокойно. Казалось, что ему вообще всё равно, что о нем думают другие.
