Элинор, оставшись в замке ведьмы в полном одиночестве, связанная заклятиями и темным волшебством, что сковало ее крепче железных цепей, училась жить в тишине древней чащи. Она училась не бояться ночи и тех, кто ее населяет, училась слушать лес. Элинор много гуляла, встречала рассветы и провожала закаты на вершине скалистой гряды, и когда она замирала там, глядя тоскливо вдаль, то казалось, что это русалка выбралась из омута и сидит, распустив косы, в своем травянистом темно-зеленом платье, ждет случайного путника, дабы заманить в болотное царство.
Утренняя прохлада и ветер, несущий ароматы цветущих лугов, сманили Элинор и в этот день выйти из замка – так приятно было окунаться в лесную тишь, что обволакивала призрачным покрывалом грез.
Тот, кто обманул ее надежды… тот, кто предал ее - будет наказан. Для того и учится Элинор магии, для того и читает колдовские книги, что достались в наследство от Хэг, старой карги, что приняла ее облик и заняла ее законное место.
Пусть не мил был ей герцог – но как мог он не заметить подмены? И сама не понимала она своих чувств, но забыв про Элси, страдала от того, что тот, кто прибыл спасти ее, так легко поддался на уловки Хэг.
…С закрытыми глазами Элинор шла по зову Хранителей леса – тропа вела ее к поляне, заросшей высокими травами. Ветер дарил ароматы цветов и сочной зелени, не успевшей еще иссохнуть от солнечных лучей. Свист его стих, едва тропа закончилась перед огромным плоским камнем, словно спрятавшись под него, и в этот миг не стало слышно призрачного шепота духов. Элинор открыла глаза и осмотрелась - среди непримятой травы не видно было листьев и сухих веток, а на древних дубах висели цветочные гирлянды и изящные фонарики, будто кто украсил это место к ее приходу.
Юная ведьма встала лицом к дереву – настолько огромному, что и несколько человек не смогли бы обхватить его ствол – и, раскинув руки в стороны, вновь закрыла глаза. Казалось, потоки воздуха проникают в Элинор, закручиваются в вихрь внутри тела, трепещущего в ожидании чего-то волшебного… Раздалось громкое воронье карканье, оно набатом неслось над поляной, стихая вдали.
Мелькнула мысль о том, что ворон давно не появлялся… но это был спутник ведьмы, и кто такая Элинор, чтобы рассчитывать стать его хозяйкой? Наверняка, птицы улетела вслед за предателем, увезшем старую Хэг…
Пошатнувшись, Элинор едва не упала от переполнявшей ее силы. Медленно открыла глаза и на камне этом, к которому привели ее духи, установила кованую чашу, наполненную вином - чашу эту она принесла с собой из замка, словно знала, что ей предстоит ритуал. Рядом с чашей Элинор положила кольцо, зажгла свечи. Не без труда развела костер и бросила в него листья березы и осины.
Улыбнулась… Жертва Хранителям сделана, остается ждать помощи – Элинор мечтала выбраться из замка, разорвав темные путы старой ведьмы, что заточила ее здесь. Но тот, кто однажды сделал неверный выбор… он должен быть наказан. И Элси-предатель – тоже. Все получат по заслугам! Все…
Вновь закричал ворон – пронзительно, хрипло, и ведьма вскинула голову к небесам. Казалось, она была бы сейчас рада любой живой душе, лишь бы закончилось это горькое одиночество.
…Вернувшись в замок, Элинор решила принять ванную с шалфеем и ромашкой – слишком продрогла в лесу. Она погрузилась в теплую воду, с наслаждением отогреваясь – в чаще было прохладно, и она замерзла в своем тонком платье с короткими рукавами. Теперь она жалела, что не набросила плащ, но в тот миг, когда лес поманил ее, было не до накидки.
Ворон – огромный, черный - залетел в раскрытое настежь окно и уселся, сверкая глазками-бусинками, на табурет, стоявший возле огромного чана, в котором парилась Элинор.
- Опять ты? – тихо проговорила она, чуть приоткрыв веки. – Что тебе нужно? Странное чувство, что ты все слышишь и понимаешь, не покидает меня.
И Элинор лукаво улыбнулась птице, не желая показывать, что соскучилась и что ждала того момента, когда фамильяр старой карги снова прилетит в замок.
Ворон каркнул, словно соглашаясь.
И Элинор закрыла глаза, блаженно опускаясь с головой в исходящую паром воду. Когда она вынырнула и посмотрела в сторону птицы, то едва не закричала от неожиданности – вместо птицы на табурете примостился юноша – черноволосый, взлохмаченный, в бархатном камзоле, к которому прицепились сухие веточки и травинки. Высокие кожаные сапоги и край длинного плаща были испачканы в грязи.
- Ты… ты кто такой? – изумленно спросила Элинор, стыдясь своей наготы – хорошо хоть, что ванна заполнена цветами и травами.
- Не бойся меня, - глухо сказал тот хриплым каркающим голосом и продолжил загадочно: - Вера в чудеса может сделать их настоящими… Но знай, что истинные чудеса не признают ничего, кроме себя. Я Рэйвен, и я отправлен Хранителями в помощь юной ведьме. Я твой фамильяр – волшебный слуга и друг.
Элинор с интересом рассматривала его, и на губах ее появилась улыбка. Стыд и страх исчезли - духи услышали ее, это самое главное.
- Я подожду тебя в каминной – у нас сегодня много дел, хозяйка. Ты хотела отомстить? Ты отомстишь – предатель скоро вернется в наши края...
