Я увернулся от протянутых рук ходячего, так мы стали называть зомби – носителей вируса, который безвозвратно разрушает мозг, и пригнувшись проскочил под левой рукой, заранее оценив ситуацию. Справа не было никого. Позади метров пять до ближайшего ходячего. А вот слева их пара.
Краем глаза, увидел, как Юлька убрала ловким ударом «длинным гвоздем», так она называла стальной отточенный штырь на деревянной ручке от швабры, какую-то замызганную деваху. Наверно, при жизни она была симпатичной. Во всяком случае, одевалась хорошо. Желтая юбка, того же цвета жакет, длинные черные волосы. Студентка, наверно. Собиралась в альма-матер и вирус накрыл ее прямо на остановке. Теперь это часть биомассы смертельно опасной для живых людей.
Ходячий будто в замедленном кино повернул в мою сторону голову и уже стал разворачиваться всем телом. Я с силой воткнул отточенную арматуру ему в висок. Их надо гасить с первого удара. Зомби абсолютно не чувствуют и не реагируют на боль. Не удалось убить сразу, придется либо убегать, либо погибать. Чуть промедлил, остальные накинутся мгновенно. Тогда шанс выжить снижается до нуля. А если сбежать одному, то для тех, кто с тобой, все может плохо закончиться. Они ж надеются, рассчитывают, что ты их прикрываешь с фланга.
Это как в римском легионе: сбежал, значит, оставил брешь в строю. В нее неизбежно ворвутся враги и многие твои товарищи полягут. Какие бы храбрые и умелые они ни были. Держать строй! Не зря дезертирство там считалось самым страшным проступком.
Мы, конечно, не такие храбрые и умелые, но, чтобы выжить просто обязаны помогать друг другу, прикрывать. Если бежать, то тоже вместе.
Лучше, конечно, вовремя смыться, а не вступать в драку с зомбаками. Как пелось в детской песне из старого фильма: нормальные герои всегда идут в обход1. Если ходячих много, это очень опасно. Зазевался и уже штук пять обступили и вот-вот оторвут кусок твоей плоти, вцепившись почерневшими зубами.
Я уперся ногой в спину ходячего и, оттолкнув его, одновременно вырвал арматуру назад. Он рухнул на асфальт. Футболка, джинсы, кроссовки. Угораздило же мужика подхватить эту заразу, которая его превратила в бездумную оболочку. Не то, чтоб жалко стало. Просто констатировал факт. Повидали таких уже массу. Некая внешняя схожесть с живыми перестала волновать. Это зомби. У него одна цель – сожрать тебя.
– Чего завис, Агроном? Не тормози, – крикнула Юлька. – Рванули вперед.
И побежала по улице, на которой до ближайшего перекрестка ходячих всего ничего.
«Просил же так не называть!» – с досадой подумал я и припустил следом. Бежать метров триста. Надеюсь, что за перекрестком чисто. Правда, неповоротливые на первый взгляд ходячие трупы тоже бегают. Но долго разгоняются. И бегут исключительно по прямой, пока не споткнутся или по какой-то другой причине не остановятся. Поэтому можно резко свернуть в подворотню. Уже проверено не раз, пробегут мимо. Но проблема в том, что там часто оказываются другие ходячие. Так что, это тоже риск.
Я вдруг опомнился. Где Ник? Он же был с нами!
– Я тут, – прозвучал голос парнишки, который увидел, как кручу головой.
– Держись рядом. Не отставай. Если что, кричи, – наставлял я.
– Да в норме. Ты чего хромаешь?
На бегу речь звучала отрывисто. Одно слово – один шаг.
– Похоже, камушек в кроссы попал. Не вовремя, черт. Добежим до проспекта, достану.
Юлька чуть скинула скорость и поравнялась с нами.
– Может в подворотню? – предложила она.
– Похоже, вирусы, – так Ник называл ходячих, – разгоняются.
Ник мотнул головой, показывая на преследовавших нас зомби.
– Перед проспектом сворачиваем направо, в арку. Там книжный, – сказал я.
– Поняла, – буркнула Юлька.
***
Она помнила этот магазин. Когда мы шли к Ярику в автомастерскую, то прятались там от стаи зомби. Я наобум толкнул прозрачную дверь, в которой на мгновение отразилось мое озабоченное лицо и силуэт, оглядывающийся Юльки. Та открылась. И мы заскочили внутрь. За прилавком у кассы стояла бледная продавщица. Вернее, бывшая продавщица. Завидев нас, скорчила жуткую гримасу и зашипела, протягивая руки.
Юлька, подойдя к прилавку вплотную, и нанося удар своим «длинным гвоздем», тяжело дыша после бега, проговорила:
– На двери написано, что с десяти работает. Видимо, успела открыть, и обратилась тут же за прилавком. Не повезло.
– Сегодня, мы первые посетители, – поддержал я разговор, запирая дверь. – И последние.
– Похоже на то, – весело сказала Юлька, сталкивая на пол с прилавка упавшую на него грудью несчастную продавщицу. – Читай, не хочу.
– О! Новая книга Бакусина «Бумеранг возвращается», – сказал я, беря с полки с надписью «Бестселлер» увесистый том.
– За дверью следи, читатель.
– Тебе надо, ты и следи, – поерничал, но глянул на задвижку на всякий случай еще раз. Закрыта.
Мимо по проспекту двигалась приличная толпа ходячих. Человек… Каких человек? Штук пятьдесят. Основная масса уже прошла и мимо ковыляли отставшие. Удачно заскочили в магазин. С такой толпой вдвоем не вправишься.
– Не поняла, – подхватила шутливый тон Юлька, – кто из нас двоих мужчина и защитник?
– По больному бьешь? Ниже пояса? Женское коварство.
