– Значит, ты решила остаться в академии? – спросила меня Элеонора.
Мы шли по ярмарке и болтали. Вскоре нам двоим будет не до частых встреч: я шла в аспирантуру, а Эля вышла замуж. Буквально завтра она отправится в свадебное путешествие, а я снова примусь за учебники и методички.
– А что делать? Раз богатого жениха не отхватила за время учёбы, придётся самой, всё самой, – пошутила я.
На самом деле, я не ставила такой цели и собиралась сначала встать на ноги, а потом уже искать кого-то. Иллюзий не питала: сирота без приданого и без фантастических магических способностей, которые сможет передать наследнику, никому и не нужна. Только как любовница, разве что, о чём периодически напоминали мне одногруппницы. Но такой вариант меня не устраивал.
Ситуацию осложняло то, что в Академии было принято разделение на женские и мужские группы. Всю учёбу я общалась в основном с девчонками, а на танцах и праздниках сильно стеснялась того, что одета хуже всех. Единственными парнями, с которыми я худо-бедно общалась, были жених Эли, Суром, и старый друг из школы, который поступил в другую Академию, Ройс.
– Ох, Тесса, боюсь я за тебя. Из девчонок в академии остаются одни…
Она могла не продолжать. Среди простого люда было распространено убеждение, что детки из влиятельных кланов практически не учатся, особенно девочки. Только покупают силу у бедных, но одарённых, делают перенос, и все дела. Но это было не так. Дети из влиятельных семей должны быть лучшими. Или хотя бы казаться. Поэтому из нашей группы пошли дальше в аспирантуру все заносчивые наследницы и я, безродная выскочка, по их мнению. «Середнячки» повыскакивали замуж или искали работу.
Если бы я поступила в учебное заведение попроще, то тоже, возможно, уже нашла бы себе кого-то.
– Я надеюсь не пересекаться с ними, – улыбнулась я Эле.
Нас отвлёк шум в конце ярмарочного ряда. Люди пятились, отходили, толкаясь. Что-то загремело, и толпа охнула.
– Интересно, что там? – я вытянула шею, тщетно пытаясь что-то разглядеть.
– Какая нам разница, давай уйдём?
«И чего она боится?» – я с непониманием взглянула на Элю.
– Ты тут постой, а я быстренько посмотрю, и к тебе, – предложила я компромисс.
Подруга вздохнула и всё равно последовала за мной.
Долго идти не пришлось: люди отскочили в разные стороны, поделившись на две половинки, а на середину ярмарочного ряда выскочила мантикора. Здоровая, испуганная, злая. И какой идиот решил притащить сюда животное? Тем более, из кошачьих!
Мантикора тем временем рыкнула и вскочила в ближайшую палатку, перепрыгнув прилавок. Из палатки ловко выпрыгнул продавец. Понимаю его…
Я подошла ближе. С животными ладить у меня получалось всегда, и я даже думала выбрать специализацию боевой наездницы. Но узнала, что преподом в этом году будет один из генералов стражей ССК, Маркус Леосс, и передумала.
По слухам, он очень жёсткий и строгий к подчинённым. Его невеста расторгла с ним помолвку, что редкость в высших кругах, и неделю все газеты трещали о том, какой он тиран. Ко всему прочему, он пока не выбрал новую невесту, так что на место его аспирантки конкуренция будет зашкаливать несмотря на слухи. Нет уж, в этом «отборе» участвовать я не хочу.
К палатке подскочила девушка с рыжими волосами и стала кричать на мантикору:
– Фэй, не позорь меня! А ну, выходи! Выходи, я сказала!
Это она зря. Зверя надо успокоить, а не стрессовать ещё больше. А ещё, похоже, девчушка не его хозяйка, иначе зверь бы искал защиты рядом с ней, а не в палатке.
Цокнув языком, я подошла ближе и обратилась к девушке:
– Помочь?
– Ты? Лучше не мешай, – отмахнулась она.
Видимо, она пока не осознала, что её потуги бесполезны. Я подождала, и спустя минуту тщетных попыток вытащить за поводок зверя наружу, я предложила:
– Спорим на тридцать золотых, что я его вытащу?
– Да хоть на пятьдесят! Если он меня не слушает, то и тебя не станет.
– Приму это за согласие. Отойди, – сказала я.
Эх, слишком легко она согласилась, я продешевила. Надо было просить сто.
Я отодвинула девчушку и выглянула из-за прилавка на зверя. Он зарычал.
– Тихо, тихо, – спокойным голосом начала я. – Свои. Тут нечего бояться, Фэй. Давай знакомиться.
Глядя в глаза зверя, я медленно прикрыла веки и открыла вновь. На языке кошек это означало, что я не хочу ссоры, настроена миролюбиво.
Я не спеша и плавно протянула палец к мантикоре. Главное, самой быть спокойной и уверенной, не показывать признаков страха. Ноздри зверя зашевелились, он чуть поддался вперёд. Отлично.
Я вытянула руку дальше и слегка погладила зверя. Он замер, но позволил это сделать.
– Теперь пойдём? Где там твой хозяин? Найдём его?
Я почувствовала, что при этих словах мантикора оживилась. Зверь понял меня.
Я перебралась через прилавок и принялась гладить мягкую гриву зверя.
– Ты моя хорошая, – я принялась чесать ему за ухом, – Хорошая девочка. Лапушка…
Мантикора мотнула головой, потеревшись о мою руку. Я немного увлеклась и принялась гладить этого неожиданно ласкового большого зверя.
– Кто у нас морда? Кто такая хорошая? Фэй? Фэ-ей.
Мантикора не возражала и позволила обхватить и помассировать свою большую морду. Был бы хозяин рядом, потискать зверя бы не удалось. Зверь бы почувствовал недоверие хозяина ко мне, и напрягся бы тоже. Так что я беззастенчиво пользовалась моментом. Когда ещё получится погладить большую кошку?
