Глава 1. Наследство
Дэвид Карвер стоял перед чугунными воротами усадьбы Блэквуд-холл, и его пальцы непроизвольно сжали конверт от адвоката так сильно, что бумага затрещала по швам. Письмо, завернутое в желтоватый пергамент, источало странный коктейль запахов – лавандового одеколона, смешанного с чем-то сладковато-кислым, напоминающим испорченные ягоды. Этот запах вызывал в памяти образы пыльных склепов и гробов, будто письмо десятилетиями хранилось между сложенных рук покойника, пропитавшись тленом и смертью.
Ветер шевелил листья старых вязов, обрамлявших подъездную аллею, и их шепот звучал как предостережение. Дэвид вздрогнул, когда холодные капли дождя упали ему на шею, пробравшись под воротник поношенного пальто. Он поднял глаза на массивные ворота – их кованые прутья, украшенные витиеватыми узорами, напоминали сплетенные пальцы скелетов.
– Вы точно уверенны, что хотите здесь жить?
Голос за спиной заставил Дэвида обернуться. Отец Мэтью, местный священник, стоял в нескольких шагах, его морщинистое лицо было бледным под капюшоном выцветшей рясы. Старик крестился дрожащей рукой, а его воспаленные глаза не отрывались от остроконечных шпилей особняка, видневшихся сквозь деревья. Запах плесени и ладана, исходивший от его одежды, смешивался с тяжелым ароматом влажной земли после дождя.
– Последние владельцы… – голос священника сорвался на шепот, и он сделал шаг назад, будто сам дом мог его услышать. Его пальцы сжали деревянный крест на груди так сильно, что суставы побелели.
– Умерли. Знаю, – Дэвид резко оборвал его, не в силах сдержать раздражение. Каждая минута в этом месте усиливала странное беспокойство, поселившееся у него в груди с тех пор, как они свернули с главной дороги.
За его спиной, в потрёпанном грузовике с полустёртой надписью «Карвер & сын» на борту, София укачивала Лору. Через грязное, покрытое каплями дождя стекло он видел, как его двенадцатилетняя дочь прижималась к матери, её обычно румяные щеки теперь были бледными, как мел. Маленькие пальцы впивались в рукав Софииного кардигана, оставляя морщины на ткани. За последний час девочку вырвало уже дважды – первый раз, когда они проезжали мимо старого кладбища на окраине городка, и второй, когда свернули на эту проклятую лесную дорогу, ведущую к усадьбе.
Дэвид провел рукой по лицу, ощущая, как дрожь пробегает по его телу. Ветер усилился, принося с собой запах гниющих листьев и чего-то еще – металлического, напоминающего кровь. Он повернулся к воротам и толкнул их. Ржавые петли заскрипели, издавая звук, похожий на стон. Аллея перед ними была усыпана гравием, который хрустел под ногами, как кости.
Где-то в глубине леса каркнула ворона, и этот звук эхом разнесся между деревьями. Дэвид почувствовал, как холодный пот стекает по его спине. Он не знал тогда, что это был не просто ветер, шевеливший листья, и не просто старая усадьба, ожидавшая их впереди. Это было что-то гораздо более древнее и куда более голодное. И оно уже обратило на них свое внимание.
Финансовый крах
Ещё три месяца назад их жизнь казалась стабильной и предсказуемой. Они жили в светлой, просторной квартире в престижном районе Бостона, где по утрам в окна заглядывало солнце, а из соседнего кафе доносился аромат свежесваренного кофе. Дэвид преподавал литературу в местном колледже, наслаждаясь уважением коллег и студентов, а София успешно работала в известном архитектурном бюро, где её проекты регулярно получали одобрение заказчиков.
По вечерам, уютно устроившись на диване с чашкой чая, Дэвид часто читал вслух черновики своего романа "Тени прошлого", над которым работал пять долгих лет. София внимательно слушала, делая замечания, а Лора рисовала иллюстрации к отцовской книге, мечтая однажды увидеть её на полках магазинов.
Но всё изменилось в тот день, когда вышел долгожданный тираж. Критики разнесли книгу в пух и прах, называя её "банальной", "лишённой оригинальности" и "вторичной". "Литературное обозрение" написало особенно жёсткую рецензию: "Карвер пытается играть в большую литературу, но его проза так же глубока, как лужа после дождя". Продажи провалились, а издательство, недовольное результатами, потребовало вернуть аванс – сумму, которую они уже потратили на ремонт ванной и обучение Лоры в частной школе.
– Мы потеряем квартиру, – София тогда сидела на кухне, сжимая в дрожащих руках письмо из банка. Её обычно аккуратный маникюр был обгрызан, а под глазами залегли тёмные круги. – Залоговая стоимость не покрывает долг. Они дают нам месяц, чтобы освободить жильё.
Дэвид помнил, как опустился на стул рядом с женой, чувствуя вкус поражения на языке. Он провёл пальцами по строке с суммой долга – цифры казались ему теперь каким-то абсурдным, злым фарсом. Лора в это время делала уроки в своей комнате, не подозревая, что скоро им придётся покинуть дом, который она любила.
Именно тогда, словно в насмешку судьбы, пришло это письмо. Конверт из плотной бумаги с тиснёным гербом юридической фирмы "Хартфорд и сыновья". Дэвид разорвал его дрожащими пальцами, не сразу понимая, что держит в руках.
«Уважаемый мистер Карвер. Согласно завещанию двоюродного дяди вашей супруги, Альберта Блэквуда, вам переходит в собственность особняк Блэквуд-холл, расположенный в графстве Эссекс, штат Массачусетс…»
